Остров Змеиный

— А институт у тебя какой был?

— Художественный.

— Да ну/! — с уважением воскликнул Дом. — А чего ж ты не рисуешь?

— Вдохновения нет.

— Ладно, посмотрим, — опять буркнул Дом.

Ночью он завел будильник и разбудил Виктора Сергеевича в семь утра.

— Что за черт, в такую рань! — удивился тот.

— Иди на чердак, взгляни на Ренуара.

— Настоящий? — шепотом спросил Виктор Сергеевич, спустившись с чердака.

— На толкучку не понесешь?

Витька обиделся, а Дом почувствовал, как внутри у него начала затягиваться огромная трещина.

— В общем так… — сказал Дом. — Ты неплохой богомаз, листал я твои альбомы. Осенью первым делом вернешься в институт…

— Не примут.

— А за что тебя вытурили?

— Да так… — отмахнулся Витька.

— Ясно. Лето впереди, напишешь пару картин на уровне мировых стандартов — сразу примут.

— Какие стандарты? — рассердился Виктор Сергеевич. — Денег нет на краски!

— Слушай, я для тебя все сделаю! — горячо зашептал Дом, и его волнение передалось Виктору Сергеевичу. — Ты неплохой парень… хороший, только дурной. Будешь учиться у лучших галактических художников, писать живыми красками объемные картины, увидишь такое, чего никто на Земле не видел… ты кто, дворничихин зять? Чего вы все ходите и на жизнь жалуетесь?

— Всю ночь Виктор Сергеевич не спал, курил. С восходом солнца он сел на обломки шашлычной и набросал портрет Дома. Дому портрет не понравился:

— Себя не узнаю. Зайди со стороны фуникулера.

— Давно не рисовал, — оправдывался Витька. — У тебя случайно нет такой кисти, чтобы сама…

— Нет, — вздохнул Дом, наращивая балкон. — Искусство дело темное.

Виктор Сергеевич тоже вздохнул и поплелся с мольбертом к фуникулеру.

В сентябре Виктор Сергеевич предъявил работы за зимнюю сессию, и его вернули в институт на курс ниже. Дом наврал ему — никаких художников он не знал, никаких живых красок в природе не существовало — рисовали везде одинаково: карандашом на бумаге, кистями на холстах. Виктор Сергеевич вскоре понял это, но не рассердился.

Приходил Мирзахмедский, разглядывал портреты Дома, уважительно называл Витьку Виктором Сергеевичем, поздравлял с Днем рождения, жаловался на сердце.

Заглянул как-то Сухов поговорить по душам, но Дом слегка чихнул, и Сухов сразу раскланялся.

Иногда в их жизни случались несчастья: повадилась к Витьке богема пить водку, лапать пальцами Ренуара и обо всем знать. Дом сразу вспомнил сынка-хулигана. Вскоре двое богемцев поскользнулись на лестнице, а на третьего упало что-то тяжелое.

В конце рассказа Виктор Сергеевич сильно загрустил. Кошки в саду мяукали, мешали ему спать. Не было у него ни друзей, ни… хороших знакомых.

Однажды Витька сказал Дому:

— Ты, старик, того… причепурись. Сегодня у нас будут гости.

— Кто? — поинтересовался Дом. — Если волосатые и бородатые — не пущу.

— Один гость будет. Без броды.

Дом понял и засуетился.

Пришла блондинка Витькиных лет.

— Знакомься, — сказал ей Виктор Сергеевич. — Мой Дом.

— Я Людмила, — представилась блондинка.

— Очень приятно, — ответил Дом.

Блондинка несказанно удивилась, а Виктор Сергеевич наплел ей что-то про спрятанный магнитофон.

Весь вечер они разглядывали Ренуара. Виктор Сергеевич очень стеснялся, наконец вышел на кухню и сказал Дому:

— Ты отвернись, что ли…

Дом отвернулся и стал смотреть на темное Черное море и на пустой пляж на его берегу.

Дед Мороз

Начальник отдела дошкольных учреждений подошел к окну. За окном стояло морозное тридцатое декабря и показывало начальнику кукиш. На улице ни души - город Нефтесеверск добывал предновогоднюю нефть.

"Что же делать? - подумал начальник. - Платить из государственного кармана? В принципе, можно из государственного... хотя и беспринципно. Не платить... Значит, два детских сада будут жаловаться, и справедливо".

Начальник опять выглянул в окно. Под окном стоял старик с седой бородой и, состроив из ладони козырек, заглядывал в кабинет начальника.

Этому что надо?

Старик отошел от окна и направился за угол к входной двери отдела дошкольных учреждений.

"Если б с улицы набрать, - подумал начальник. - Вот таких бичей божьих... а ведь он ко мне!"

И верно: приоткрылась дверь, и в кабинет просунулась седая борода.

- Входите, входите! - засуетился начальник.

- У вас веника нету? - спросил старик.

- Входите, и так грязно!

Старик затопал ногами, потом снял шапку и принялся сбивать снег с пальто. Снег таял на полу, начальник раздумывал, как бы половчее уговорить старичка.

- Очень рад, - сказал начальник. - Вы-то мне и нужны! Давненько вас поджидаю.

Старичок заморгал от удивления.

- Видите ли...

- Все вижу. Почтенный возраст... старикам везде у нас почет. Курите, если курите.

Старик поспешно достал кисет и начал крутить козью ножку.

- Где работаете, на буровой? - продолжал начальник, раздувая ноздри от давно позабытого запаха махорки. - Внуки в детском саду устроены? Нет? А, внуков нет... Но мы все для вас сделаем... устроим, разберемся, откликнемся. Но и вы нам должны помочь. Вы уважаете теперешнюю молодежь?

- Постольку-поскольку...

- Я с вами полностью согласен! Вы не знаете ли Белохватского из драмтеатра?

- Не имел чести...