Острова и капитаны. Книга 1 и 2

Может, пойти на причал, подождать там? Все же не так одиноко... Но при мысли о крутых тропинках беспомощно заболело все тело... Или позвонить с ближнего автомата в лабораторию? Телефонистки на заводском коммутаторе не очень-то охотно соединяют, но можно попробовать... Двушку надо...

Гай привстал, шаря по карманам... и внизу хлопнула дверь.

И шаги на ступенях!

И веселый голос его:

— Добрый вечер, Агния Леонтьевна! А этот пират уже дома?

Гай бухнулся навзничь и сделал вид, что внимательно читает «Ежегодник».

— Привет, Майк!

Он никогда не называл его Гаем. Говорил «Мишка», просто «Миш», а чаще полушутливо: «Майкл», «Мишель», «Майк»...

— Привет, — гробовым голосом сказал Гай.

— А чего валяешься? Меланхолия?

Он еще спрашивает!

Гай перевернул страницу. Толик постоял посреди комнаты. Проворчал, явно пряча за недовольством виноватость:

— Не ужинал, конечно... Мог бы и сготовить что-нибудь. Яичницу соорудить — дело нехитрое. Не маленький...

Это было уже слишком.

— Я приготовил бы яичницу, — стеклянным голосом сказал Гай из-за книги. — Если бы ты не провалился куда-то!

— Ох ты, Господи! — Толик сел на табурет. — Мишель! Ну что такого случилось?

— Сам обещал, а сам... Если обещал, надо по-честному, а не врать... — Гай поперхнулся. Во-первых, ему что-то шепнуло, что про честность сегодня особенно-то не надо. Во-вторых, он прилагал старания, чтобы не разреветься.

— Ну, опоздал на катер. Обстоятельства всякие... Бывает же! — сказал Толик.

Гай старательно перевернул лист.

— Миш...

— Сам только и знаешь: «Я за тебя беспокоюсь, я за тебя волнуюсь»... — выдохнул Гай. — Думаешь, ты один умеешь беспокоиться?

— Ну, всего-то несчастные сорок минут...

— Почти час! А если бы я на столько опоздал?

— Ладно, — вздохнул Толик. — Ты уж меня прости...

А он и так простил! Сразу же! Внутри у Гая булькало ликованье, что все в порядке, и вот он, Толик! Прямо хоть на шею ему кидайся! Но Гай не кидался и даже не смотрел. Словно рядом с ним уселся на диван другой мальчишка — с упрямой обидой и зажатыми слезами.

— Хлеба-то мы не купили, — деловито размышлял вслух Толик. — Ладно, займем у доброй тетушки Агаши. И что-нибудь наскребем в холодильнике...

Гай безмолвствовал. Толик шагнул к нему:

— Что читаешь? — Глянул на обложку. — Батюшки, да что ты здесь нашел?

Гай слегка потеснил с дивана своего насупленного двойника. Хотя и суховато, но ответил:

— Нашел...

— Что?

— Вот... — Он показал на месяц. — Кругом математика, а он, как с елки...

— А ведь правда! — Толик нагнулся, разглядывая месяц-малютку. И вдруг сказал доверительно (видимо, подлизываясь):— А он для меня старый знакомый. Тоже с елкой это связано... Я про него стихи сочинил, когда был такой, как ты.

— Ну? — с хмурой требовательностью сказал Гай,

— Что?

— Какие стихи-то?

Толик смущенно покряхтел.

— Такие вот...

Месяц звонкий и рогатый
С неба звезды сгреб лопатой
Новый год, Новый год,
Нынче все наоборот...

— «Наоборот» — это потому, что перед Новым годом всякие чудеса случаются... Ну как?

— Ничего, — сказал Гай. Только похоже на другое:

Рыжий, рыжий, конопатый,
Убил дедушку лопатой...

Толик захохотал, схватил Гая за плечи.

— Ну, критик!.. За такую непочтительность к талантливому дядюшке — наряд на кухню!.. Пошли готовить глазунью.

Но Гай выскользнул из его ладоней. Пальцами притянул к носу рукав Толика.

— Та-ак... «Красная Москва», да? У нашей Галки такие же духи.

— Ну... и что? Не выдумывай давай.

— У меня, между прочим, нос как у охотничьей собаки...

— А у нас в лаборатории, между прочим, такими духами старушка машинистка Наталья Петровна себя опрыскивает. А я рядом с ней сидел, письмо диктовал гидрографам...

— А помада на щеке у тебя тоже от нее?

Толик хлопнул себя рядом с ухом, словно убивал комара.

— Я пошутил, — деревянным голосом сообщил Гай. — Нету помады то есть, «Красной...»

— Знаешь ли, дорогой... — Толик встал. — Я не думал, что ты такой провокатор.

— Еще и обзывается, — буркнул Гай, чувствуя, что перегнул.

Толик стал перебирать на подоконнике тарелки. Гай сказал ему в спину:

— А стихи сочинять — это хорошо. Вот когда если гуляешь с кем-нибудь по парку или вообще... Девушкам нравится, когда им стихи читают.

— Ты-то откуда это знаешь? — осведомился Толик.

— Из книжек.

— Я стихи не сочиняю... Я в жизни всего два стихотворения написал. Про месяц да еще про Крузенштерна...

— Про кого? — Гай спустил с дивана ноги.

— Про Крузенштерна. Тоже в давнем розовом детстве... Я бы и не вспомнил, если бы не ты...

— А я-то при чем? Ты про Крузенштерна вспомнил, потому что корабль увидал...

— Какой еще корабль?

— Ой, будто ты не видел! Четырехмачтовый барк «Крузенштерн» стоит на бочке у Голландии. Такая громадина!

— Честное слово, не видел! Я внутри, в салоне, ехал, задумался... Возьми в холодильнике помидоры, помой на кухне.

Гай взял и помыл. Вернулся и сообщил: