Острова среди ветров

Быстрым и элегантным движением руки сейджин ударил Слинта кулаком в нижнюю челюсть. Старик, мыча, присел на корточки. Военный наклонился, все так же одной рукой без видимых усилий поднял его и снова посадил на стул.

Сейджин был молодым человеком лет двадцати четырех — двадцати пяти, широк в плечах, с внушительной, но не утрированной мускулатурой, прямым носом и синими глазами, неотрывно смотрящими на Лоренцо.

— Очень хорошо. — Тонкие губы военного скривились в холодной улыбке. — Кажется, мы нашли нужных людей. Присаживайтесь, господа. Меня зовут капитан Конрад. Могу я узнать ваши имена и полюбопытствовать, почему вас так интересует этот компьютер?

24 МЕССИДОРА 2251 ГОДА. КИОТО-17.

35°00' С.Ш., 135°48' В.Д., 40 М НАД НУЛЕВЫМ УРОВНЕМ.

Тибальда накрыло теплой волной тропического воздуха, полного благоуханных ароматов. Шел третий час ночи, лучшее время для одиноких прогулок среди пальм и мангровых зарослей в парнике Киото-17.

Пройдя всего несколько шагов по главной дорожке в окружении почти дикой природой, Тибальд почувствовал, как по лбу и спине у него покатились крупные капли пота, а униформа стала липнуть к телу. Сколько воды! И сколько энергии, чтобы освещать дневным светом огромное помещение, питать все эти растения, поддерживать подходящую для них температуру. Но Тибальд все равно был рад этому фантастическому крытому саду, Где хранились исчезающие виды растений и где профессор мог ненадолго забыть о том, что он всего лишь узник на маленьком обломке земли, плавающем в воздухе.

— Надеюсь, профессор, вы оцените, какие неудобства мне приходится терпеть из-за вас.

Тибальд подпрыгнул и обернулся. Голос исходил от Phoenixdactyliphera,финиковой пальмы с крупными кистями плодов, висевшими в кроне. За ней профессор разглядел темный силуэт плаща и только теперь узнал металлический голос, измененный специальным прибором. Человек без лица.

— К-какие неудобства?

Тибальд вдруг стал заикаться. Как он снова мог не заметить появления этого человека? Теоретически профессор получал записи со всех транзитных аэрокораблей, направлявшихся в ВИЦ.

— Неудобства, связанные с приходом сюда. Эта операция подвергает меня, скажем так, некоторому риску.

Безликий посетитель вышел из своего укрытия. В искусственном свете парника его лицо обескураживало еще сильнее, чем запомнилось Тибальду с их первой встречи: фрагменты глаз перемещались из стороны в сторону, подбородок то мелькал где-то на уровне носа, то соскальзывал на лоб, наполовину прикрытый капюшоном. Уши, щеки, скулы, губы — все складывалось и раскладывалось по десять раз в секунду с головокружительной быстротой.

— Я так п-понимаю… вы хотите поговорить со мной, — выдавил из себя Тибальд.

Безликий человек издал короткий каркающий смешок.

— Да, именно так. Пойдемте, профессор, подыщем место, где мы сможем спокойно поговорить.

— Здесь может быть кто-нибудь из студентов…

— Не беспокойтесь, парник пуст. Его двери плотно закрылись за моей спиной. Здесь только я и вы.

Тибальд почувствовал, как по спине у него пробежал холодок. Воздух стал казаться ему еще более влажным и удушливым.

Безликий человек уверенно шел по дорожке, как будто проходил по ней тысячу раз, и остановился у камня, окруженного низкими красноватыми деревцами, которые были усыпаны восхитительными розово-лиловыми цветами.

— Какое чудо, — сказал безликий. — Присаживайтесь, профессор, и скажите мне, вам знакомы эти растения?

Тибальд предпочел бы стоять, но послушно сел и ответил:

— Знакомы. Это мадагаскарские росянки. Растения-хищники.

— Именно так. Любуясь этими изящными цветами, мы не думаем о том, что листья росянки несут смерть. Смотрите, она только что схватила добычу.

Тибальд проследил взглядом за рукой своего посетителя: один из листьев росянки с капельками на концах осторожно захлопывался вокруг мухи. Насекомое еще шевелило лапками — видно, попало в ловушку совсем недавно.

— Очаровательные растения: корни им почти не нужны. Они служат лишь для того, чтобы прочно прикрепить стебель к земле, а питаются они исключительно за счет насекомых. Теперь эта несчастная пленница будет медленно перевариваться заживо.

— К сожалению, с появлением Скайленда многие знания старой эры пропали навсегда, — сказал Тибальд, — и хотя никаких точных доказательств этому нет… я думаю, это лекарственное растение.

Безликий человек расхохотался. На этот раз он смеялся долго, и от звука его голоса возникало желание бежать со всех ног.

— Вы, профессор, из тех, для кого стакан всегда наполовину полон, да? В общем, я ведь не случайно привел вас сюда. Росянка для нас — хороший урок.

— Что вы хотите этим сказать?

— Человеческие существа тоже стали похожи на это растение. Когда-то на старой Земле у них были корни. И корни питали их. Сейчас же…

— Мы сами будто хищные растения.

— Вынуждены искать воду и источники энергии в другом месте, в земле их больше нет. Нам нужны «насекомые», профессор Тибальд. Нам просто необходимы насекомые.

— Мы на днях закончили один эксперимент, — выдохнул Тибальд, — здесь, в Киото.