Острова в океане

Серафин поставил перед ним блюдо с хрустящими коричневыми ломтиками жареной свинины и блюдо с красным снеппером, запеченным в тесте так, что розоватокрасная кожица его была покрыта желтой корочкой, а под ней белела нежная мякоть. Серафин был рослый малый, не очень-то церемонный на язык, и ступал он тоже не церемонясь, потому что носил башмаки на деревянной подошве, постукивающие на мокром полу за стойкой, где всегда было что-нибудь расплескано.

– Холодное мясо подать?

– Нет. Хватит с него.

– Бери все, что ни предложат, Том, – сказала Умница Лил. – Ты же знаешь здешние порядки.

Про этот бар было известно, что даровыми коктейлями тут не угощают. Зато гости могли получать бесплатную горячую закуску, куда входили не только жареная рыба и свинина, но и кусочки жареного мяса и гренки с сыром и ветчиной. Кроме того, бармены смешивали коктейли в огромных миксерах, и после разлива там всегда оставалось по меньшей мере еще порции полторы.

– Теперь тебе не так грустно? – спросила Умница Лил.

– Да.

– Скажи мне, Том. Что тебя так огорчает?

– El mundo entero60.

– А кого же не огорчает то, что творится во всем мире? И день ото дня все хуже и хуже. Но нельзя же только и делать, что сокрушаться из-за этого.

– Законом это не преследуется.

– А зачем законы, мы сами понимаем, что хорошо, что плохо.

Дискуссии с Умницей Лил на этические темы не совсем то, что мне требуется, подумал Томас Хадсон. А что тебе, дьяволу, требуется? Тебе требовалось как следует напиться, и ты, вероятно, уже пьян, хоть и не замечаешь этого. Того, что тебе нужно, ты получить не можешь, и твои желания никогда больше не исполнятся. Но ведь есть различные паллиативы, вот и воспользуйся ими. Действуй, Хадсон. Действуй.

– Voy a tomar otro de estos grandes sin azucar61, – сказал он Серафину.

– En seguida, don Tomas62, – сказал Серафин. – Вы что, хотите перекрыть свой же рекорд?

– Нет. Я просто пью, и пью спокойно.

– Когда ставили рекорд, вы тоже пили спокойно, – сказал Серафин. – Спокойно и мужественно, с утра и до вечера. И вышли отсюда на своих на двоих.

– Плевал я на свой рекорд.

– Имеете шанс побить его, если будете много пить и мало закусывать, – сказал ему Серафин. – Тогда шансы у вас есть.

– Том, побей рекорд, – сказала Умница Лил. – Я буду свидетельницей.

– Не нужны ему свидетели, – сказал Серафин. – Я свидетель. А кончу смену, передам счет Константе. Помните тот день, когда вы поставили рекорд? Так вот вы уже сейчас его перекрыли.

– Плевал я на свой рекорд.

– Вы в хорошей форме, пьете отлично, без перерывов, и пока на вас ничего не сказывается.

– К матери мой рекорд.

– Ладно. Como usted quiere63. Счет я веду на всякий случай, вдруг вы передумаете.

– Со счета он не собьется, – сказала Умница Лил. – Чеки-то у него с копиями.

– Тебе что нужно, женщина? Тебе нужен настоящий рекорд или фиговый?

– Ни то и ни другое. Я хочу highbolito con agua mineral.

– Como siempre64, – сказал Серафин.

– Я коньяк тоже пью.

– Мне бы лучше не видать, как ты пьешь коньяк.

– Знаешь, Том, я однажды, когда садилась в трамвай, упала и чуть не погибла.

– Бедная Лил, – сказал Серафин. – Какая у тебя жизнь – полная опасностей и всяких переживаний!

– Уж лучше твоей – с утра до вечера стоишь за стойкой в деревянных башмаках и угождаешь пьяницам.

– Это моя работа, – сказал Серафин. – А угождать таким выдающимся пьяницам, как ты, для меня большая честь.

В бар вошел Генри Вуд. Он стал рядом с Хадсоном – высокий, весь потный, взволнованный переменой в ранее принятых планах. Что может доставить ему большее удовольствие, подумал Томас Хадсон, чем внезапное изменение планов!

– Мы едем к Альфреду в его «Дом греха», – сказал Генри. – Хочешь с нами, Том?

– Вилли ждет тебя в «Баскском баре».

– Пожалуй, на этот раз Вилли нам брать незачем.

– Тогда так и скажи ему.

– Хорошо, я ему позвоню. А ты поедешь, Том? Будет очень весело.

– Тебе надо бы поесть.

– Я закажу себе большой сытный обед. Ну, как твои дела?

– Мои дела хорошо, – сказал Томас Хадсон. – Отлично.

– Будешь перекрывать свой рекорд?

– Нет.

– Вечером увидимся?

– Вряд ли.

– Если хочешь, я приеду и переночую у тебя.

– Нет. Развлекайся. Только поешь чего-нибудь.

– Я закажу себе великолепный обед. Даю честное слово.

– Не забудь позвонить Вилли.

– Вилли я позвоню. Можешь не беспокоиться.

– А где у Альфреда этот «Дом греха»?

– У него великолепно. Дом смотрит на гавань, хорошо обставлен, и вообще там замечательно.

– Я спрашиваю адрес.

– Адреса я не знаю, но я передам с Вилли.

– Ты не думаешь, что Вилли обидится?

– А что поделаешь, Том? Не могу я пригласить его туда. Ты знаешь, как я люблю Вилли. Но есть места, куда я не могу таскать его за собой. Ты знаешь это не хуже меня.

– Ладно. Только не забудь позвонить ему.

– Честное слово, позвоню. И даю слово, что закажу себе шикарный обед.

Он улыбнулся, похлопал Умницу Лил по плечу и вышел. Для такого гиганта походка у него была удивительно красивая.

– А какие у него девочки в «Доме греха»? – спросил Томас Хадсон Умницу Лил.