Острова во времени

– Я боялась, что ты вот-вот превратишься в язычника! – не без иронии заметила доктор Луиза.

– Ну что ты, Луиза! Я никогда не был язычником и теперь не собираюсь обращаться к древним богам. Нет уж, мне и теперь вполне достаточно того Господа, которому я служил всю свою жизнь. Не забывай, Христос ведь не просто явился две тысячи лет назад как Иисус из Назарета. Христос есть, будет и, несомненно, был тогда, когда друиды вырыли этот погреб три тысячи лет назад, точно так же, как и теперь. Однако мы, рациональные, цивилизованные люди, повернулись спиной к темной стороне Господа, потому что боимся всего мистического и необъяснимого. Извини, я опять проповедую. Я так много лет читал проповеди, что это вошло в привычку, и избавиться от нее не так-то просто.

– Ничего, проповедник ты хороший! – В голосе доктора Луизы звучала сестринская гордость.

– Ну а дальше? Дальше-то что? – напомнила Полли.

– В канун середины лета, – продолжал епископ, – я сидел в погребе. Когда я назвал его трехтысячелетним письмом в будущее, я, конечно, отчасти шутил. Но эта метафора кажется мне подходящей. Видишь ли, случилось следующее: только что я сидел в погребе и вдруг – бац! – сразу, без перехода, очутился на Звездном Валуне. И там была Анараль.

– И вы…

– В первый раз мы вообще не могли объясняться, только жестами. Я уже тогда кое о чем догадывался, поскольку она уж точно не выглядела обычной девушкой. В ней были благородство и достоинство, которые явно выделяли ее среди прочих. Но нам с ней потребовалось время, пока мы выучили языки друг друга достаточно, чтобы разговаривать, и только тогда я смог по-настоящему поверить, что действительно попал далеко в прошлое.

– Епископ, – спросила Полли, – а вы можете просто ходить сквозь временной портал туда-обратно, когда захотите?

– О нет! – Он покачал головой. – Я даже не знаю, как это получается, когда получается. Возникает такое ощущение, именно как ты сказала, как будто удар молнии, и земля вздрагивает, если не трясется, и с воздухом что-то такое происходит. И после того первого раза я никогда не попадал в прошлое из погреба, всегда только от Звездного Валуна. Я попадаю туда и жду. Иногда ко мне приходят Анни или Карралис. Но бывает и так, что целыми неделями ничего не происходит.

– Ну, спасибо за чай, – напомнила о себе доктор Луиза. – Мне тут надо истории болезни просмотреть…

Епископ напрягся:

– Да, Луиза, я знаю, что тебя это раздражает. Я уж стараюсь при тебе об этом не говорить…

– Ну, это же тоже не выход, – заметила доктор. – Мне вот хотелось бы знать, что думают о твоем бзике родные Полли. – Она обернулась к Полли: – Ты расскажешь об этом бабушке с дедушкой?

– Конечно! Но только не сейчас. Мне сначала надо как следует во всем разобраться. И мне не хочется их беспокоить.

– Возможно, придется, – покачала головой доктор.

Епископ сидел, прикрыв глаза, будто к чему-то прислушивался.

– На одном из камней из каменной пирамиды возле Звездного Валуна были написаны замечательные стихи: «Покой меня, когда я сплю. Разбуди, когда улыбнется солнце. Чистой водой утоли мою жажду. Весели мне сердце своей любовью». В них есть простота, которой недостает нашей культуре, хоть она и, как принято говорить, более развитая.

– Не надо критиковать нашу цивилизацию, – возразила ему сестра. – Когда-то человек мог ослепнуть от катаракты, и до сих пор от нее слепнут во многих странах. А у тебя глаза как у молодого, и все благодаря искусственному хрусталику.

– Это не культура, это технология! – сердито парировал епископ. – Я каждый день радуюсь тому, что могу читать и писать. Я отдаю должное знанию. Однако когда мы путаем знание с истиной, тут-то и начинаются проблемы.

– Ладно, ладно, Нейс…

– Истина вечна. Знание изменчиво. Когда путают одно с другим, последствия бывают катастрофические.

– Дорогой мой, я их не путаю. Но могу предположить, что твои приключения не имеют отношения ни к знанию, ни к истине. Они за пределами рассудка. А теперь, боюсь, Кейт с Алексом из-за этого ужасно расстроены.

– Мне очень жаль, – признался епископ. – Я не собирался втягивать в это Полли. И если я до сих пор об этом помалкивал, то не только оттого, что тебе все это не нравится, но и оттого, что был уверен, будто это только мое личное приключение. Я никак не ожидал, что Полли… Остается только верить, что все это не случайно.

Доктор Луиза вздохнула и встала:

– Нет, мне правда нужно просмотреть истории болезни.

– Ну, я, пожалуй, поеду. – С этими словами Полли тоже встала. – Я обещала не опаздывать.

Она покатила прочь по длинной проселочной дороге. Древесные лягушки тянули свою осеннюю песню, прощаясь с летом. Стрекотали немногочисленные припозднившиеся кузнечики. В небе, звонко перекликаясь, пролетел на юг большой клин гусей. Полли никогда раньше не слышала, как летят гуси, и их крики показались ей будоражащими и печальными одновременно. Кустарник по обе стороны дороги был алым и рыжим. Там и сям виднелись засохшие золотарник и посконник. Миновав поворот, Полли увидела горы, окутанные лиловыми тенями. Невысокие горы, источенные столетиями. Привычные и уютные.