Острова жизни (СИ)

К счастью, темнота не сбила Ройга с пути, и в конце концов они оказались на плато, в глубине которого в полуобрушенном куске скалы угадывались очертания некогда величественных колонн, открывавших вход в Обитель Колодца. Обогнув плато, они оказались в распадке между горами, внизу которого лежало небольшое горное озеро. Вода оказалась чистой, нигде поблизости не было и следов кйти.

— Последний нетронутый уголок, — хмыкнул Кельх, спешиваясь. — Ну что, здесь и останемся?

Тэйн кивнул. Идти куда-то еще, искать другое место ему не хотелось. Да и сил не было.

— Давай передохнем немного, — предложил он. — Костерок запалим, жрать сварим. И я по ходу дела расскажу тебе, как я все это вижу. Открытие ворот, — уточнил он.

К вечеру запасы Огня жизни у островитян стали понемногу таять. И хотя темень по-прежнему держалась, голоса тварей разносились леденящими порывами ветра, тусклое багровое пятно Острова постепенно проступило сквозь наведенный мрак, а следом появился и серебристый диск Алуре. Кельхандар ежился, плотнее запахиваясь в плащ, и растирал замерзшие пальцы, готовясь к работе. Тэйн облюбовал себе один из камней и прислонился к нему спиной. Камни-защитники они поделили: Тэйн взял себе два, Кельхандар, на которого ложился основной труд по созданию хэльда — три. Оба опасались, что для задуманного собственного Огня жизни может не хватить.

— Если что, я надрежу руку, — сказал Ройг мрачно. — Кровь должна помочь.

— Хорошо бы без этого, — поморщился Кельхандар. — Наши предки творили хэльды без всякой дьявольщины.

Тэйн напряженно разглядывал Алуре, вызывая в памяти картины острова. Чувство, что он близко, совсем рядом, словно за мембранной дверью в Зар Але, появлялось у него при взгляде на серебристый диск. Все было уже обдумано и подготовлено, каждое слово, каждый жест, и сейчас оставалось только вызвать их к жизни, преодолевсопротивление магической тьмы, чувствительно давившей на обоих.

Кельхандар выжидающе следил за ним. Бросив последний взгляд на долину, Тэйн кивнул ему. Положив камни перед собой и не отрывая глаз от Алуре, он медленно воспроизвел то самое заклятие, не заклятие даже, а мольбу, подкрепленную чем-то похожим на танец знаков ши-ала и страстным потоком Огня жизни. И сразу же, в тот же миг тьма перед ним разошлась в стороны, образовав небольшую щель, в проеме которой он увидел заросшую цветами опушку леса, голубое небо над ним, по которому проплывали тяжелые белоснежные облака. Его неистово потянуло туда, в образовавшийся проход, но он не шевельнулся, тщательно сконцентрировавшись на картинке. Главное — не дать ей исчезнуть. Вот он, проход в другой мир. Теперь дело — за Кельхом.

Краем глаза он видел, как медленно, с трудом загораются знаки небесного огня — изначальные элементы сложного заклятия. На мгновение он усомнился, что у нихобоих хватит сил — слишком уж давит эта искусственная тьма. Потом он услышал, как Кельхандар вплетает в слабую, еле живую конструкцию нечто более мощное и властное, чем родной и простой Кэлленар. Взмахнув руками, он влил в заклятие весь накопленный Огонь жизни, и, тяжело дыша, перешел к следующему этапу: рисунок заклятия проявился в воздухе прямо перед щелью в пространстве, откликнувшись какофонией звуков, как когда-то Колодец, и зазвучал нестройным рядом разрозненных аккордов. Кельхандар добавил что-то еще, и поющая картинка свилась в огромный кокон, который по мере вливания в него Огня жизни рос и превращался в похожую на ураган воронку, и наконец, сдвинувшись с места, покатился по черному небосводу… Тэйн сконцентрировался на воронке и поймал ее, усилием воли толкнув прямо в щель между мирами. Она двинулась в нужном направлении, но потом вернулась обратно, завертелась на месте, и вновь принялась медленно дрейфовать по небу.

— Не так, — глухо отозвался Кельхандар, распластавшись по скале и глядя на вихрь, гуляющий по небосклону. — Она не хочет останавливаться.

— Давай вдвоем.