Островитяне (СИ)

— Мне не нужно. Ты смотри, далеко в воду не заходи, — сказала Лоуви. — Помнишь, что говорят про ночной океан?

— Нет. А что говорят?

— Акулы выходят на охоту. — Лоуви преувеличенно причмокнула.

Я передернул плечами и пошел по песку к воде. Облако накрыло луну, стало совсем темно. У меня мурашки поползли по коже, а оглянувшись через плечо, я понял, что друзей почти не вижу. Их тени сливались с темными прибрежными деревьями. Хорошо, что вдали вырисовывался контур беседки — иначе я бы не смог найти дорогу назад. Я сам не знал, кого боюсь больше — койотов или акул.

Передо мной расстилался океан — бескрайний и черный, как чай. Да, было совсем темно. Я погрузил ладони в мелкую воду. Теплая, совсем как кровь. «Могут ли акулы выплыть на мелководье?» — гадал я. Вдохнул поглубже, сделал шаг вперед. Вода дошла до лодыжек… до голеней… до колен. Пока все в порядке.

Я нагнулся, стал наполнять бутылку. У ног плескалась вода, ступни погружались в мягкий песок. Я уже закручивал пробку, и тут — БАМ!

— Ай-й-й-й-й! — Лодыжку пронзила слепящая, добела раскаленная боль.

Я взвыл и выскочил на берег. Увидел сквозь слезы, что Лоуви с Мейсоном бегут мне на помощь.

— Что такое?

— Тебя акула укусила?

— Нога! — выкрикнул я. — Горит огнем! — Я шлепнулся на сухой песок и ухватил себя за лодыжку, задрав ее в воздух. — Жжется! — Я скрипнул зубами.

Мейсон направил на мою ногу свет фонарика.

— У тебя вся нога красная.

Лоуви включила налобный фонарик.

— Но это не кровь.

Я опять завыл, хватаясь руками за ногу.

— Джейк, — сказала Лоуви, — похоже, это медуза.

Я с трудом заставил себя взглянуть. В узком луче света я увидел на ноге ярко-красные полоски, будто меня хлестнули кнутом.

— Что делать? Больно! Очень больно!

Я видел, что они перепугались не меньше моего.

— Я как-то читал, что нужно делать при ожоге медузы. — Мейсон присел передо мной на корточки и сказал гораздо тише: — Только тебе не понравится.

— Мне плевать! — простонал я, перекатываясь на спину. В ногу мне будто впивались тысячи раскаленных иголок.

— Лоуви, отвернись, — скомандовал Мейсон.

Лоуви выпучила глаза.

— Ой, нет. Ты правда собираешься сделать то, о чем я думаю?

— Не хочется, но, если это поможет, я готов, — сказал Мейсон.

— Ты что собираешься делать? — спросил я, сморщившись.

— Писать на твою ногу.

На полсекунды я забыл про боль.

— Обалдел, да? — выкрикнул я.

— Поможет. Обещаю.

Лоуви покачала головой.

— Бред какой-то. И гадость.

— Зато помогает.

— Народ! — завопил я. — Хватит уже скандалить! Мне больно! Давай, ну!

— Ну вот что… не то вы делаете. Мама брала уксус — я просто говорю! — вмешалась Лоуви, а потом повернулась спиной и спрятала лицо в ладонях.

Я отвернулся и крепко зажмурил глаза. Было так больно, что я забыл про все остальное.

— Ладно, давай.

На ногу полилась теплая струйка. Не знаю, что было хуже: боль от ожога или мысль о том, что на меня писают.

— Ну как? — спросил Мейсон. — Полегчало?

Я надеялся, что поможет, но жечь стало сильнее прежнего.

— Только хуже! — прохрипел я. — Сейчас орать буду!

Лоуви схватила водяной пистолет Мейсона.

— Тут ведь вода с уксусом, да? — спросила она.

Мейсон растерянно кивнул.

— Ага.

Лоуви подошла поближе и без единого слова вылила воду с уксусом мне на ногу. Боль не прошла, но немного утихла.

— А теперь будем вытаскивать колючки, — сказала Лоуви.

— Нет! — взревел я. — Не трогай! Не прикасайся!

— Нужно же их вытащить.

— По-моему, это неправильная идея, — с сомнением проговорил Мейсон.

Лоуви повернулась к нему.

— Написал на друга, а теперь еще и выступает!

— Народ! — заорал я, чтобы они перестали скандалить. — Я хочу домой! Хани чего-нибудь придумает.

— Я тебя отвезу, — вызвалась Лоуви.

— Я здесь один не останусь, — заявил Мейсон.

— А кто будет дежурить?

— Вот ты и дежурь, — предложил ей Мейсон. — А я отвезу Джейка.

Я больше не мог их слушать. Кое-как поднялся на ноги и захромал по берегу.

— Можете дальше ругаться. А я пошел.

Лоуви и Мейсон перестали скандалить и побежали за мной следом.

Операция «Койот» началась не слишком удачно.

Когда мы рассказали обо всем Хани, она долго хохотала.

Я сидел на краю ванны, Хани со мной рядом. Она уже довольно долго лила мне на ногу воду с уксусом. Лучше не становилось. Я скрипел зубами, сдерживаясь, чтобы не заплакать. Ведь рядом друзья. Я оглянулся через плечо. Мейсон с Лоуви стояли в дверях с широко раскрытыми глазами.

— Боль нешуточная, — согласилась Хани, продолжая поливать меня уксусным раствором. — Хорошо, что у вас был при себе уксус. Стоило, конечно, с этого лекарства и начать, — добавила она, усмехнувшись и качнув головой.

— Но я слышал, что это действительно помогает, — вставил Мейсон.

— Это, дитя мое, называется «старушкины бредни». Как вот, например, что нельзя купаться сразу после еды.

— То есть это неправда? — удивилась Лоуви.

— Полнейшая. — Хани отставила воду с уксусом, вытерла руки. Бросила на меня твердый взгляд. — Так, Джейк. Ты как себя чувствуешь — голова не кружится? Не тошнит?

Я покачал головой.