Острые углы (СИ)

— Это не внезапное решение, — спокойно пояснил отец. — Я тщательно всё обдумал и не поступил бы так, не будь я уверен в вас обоих. Я точно знаю, что ты никогда не предашь Матвея, а Матвей никогда не бросит тебя, и вы будете друг другу опорой, что бы ни происходило. Так было в детстве, так есть сейчас… Это самое главное…

Альберт Сергеевич не был склонен к сентиментальности, но тут не смог сдержаться.

Глядя на него, Лера тоже расчувствовалась: к горлу подкатил ком, глаза повлажнели.

— И пусть иногда вы играете против меня, — тут он мягко усмехнулся, — это неважно. Главное, вы верны друг другу. Мы же семья.

Да, они семья. Сложные, разные. Каждый со своими внутренними демонами, мечтами и стремлениями. Много проблем было решено между ними за эти годы, еще больше осталось нерешенных, но они семья.

— Ты ведь можешь просто написать завещание.

— Оно ни к чему. Если мы сделаем, как я говорю, никакое завещание нам не понадобится, и вы избежите кучи всяких проблем, когда я умру.

— Почему мы вообще говорим о твоей смерти? — Лера встревожилась, и голос ее дрогнул. — Папа скажи правду! Что-то случилось? Мы чего-то не знаем?

— Нет. Я всего лишь думаю о будущем. Хочу, чтобы уже сейчас вы понимали, что вас ждет. Не волнуйся, со мной всё в порядке, я не собираюсь на тот свет и не оставлю свой пост. Буду так же руководить, как и всегда.

— Я правильно понимаю, что для нас с Матвеем сейчас ничего не изменится? — уточнила Лера.

— Абсолютно, — подтвердил Соломатин. — Главой ты станешь пока номинально. Никакого официального объявления мы делать не собираемся. До моей смерти точно. Будешь присутствовать на совещаниях, подписывать некоторые документы… Хочу, чтобы ты была в курсе принятых мною решений. Чтобы понимала их суть.

— Всех решений?

— Абсолютно, — снова заверил отец.

— Даже самых кардинальных и бескомпромиссных?

Он слегка улыбнулся:

— Я же сказал: всех.

— Хорошо.

— Раз всем всё понятно, давайте приступим. У нас еще много работы, — сказал он, и Рыбаков вновь перехватил нить разговора.

Максим Витальевич подробно объяснял значение каждой бумажки и где нужно подписать.

Дом, в котором они сейчас находились, достался Матюше, и он усмехнулся:

— Даже этот дом?

— Да. Теперь я, можно сказать, нищий. Надеюсь, сынок, ты меня на улицу не выгонишь.

— Ладно уж, так и быть, живи тут, — рассмеялся Матвей. — У нас теперь Лерка самая важная. Главное, чтоб ее не украли…

— Кстати, сын, ты прав…

— Ни за что на свете, — Лера оборвала отца, не дав ему договорить. — Папа, нет! Я не буду ходить с охраной. Иначе больше ничего не подпишу!

— Ладно, потом это обсудим, — примирительно проговорил отец.

— Даже обсуждать не будем!

Матюша бросил на сестру извиняющийся взгляд. Он хотел всего лишь пошутить и не думал, что отец сразу примется закручивать гайки.

Лера веселья брата не разделяла. Каждая новая подпись множила ответственность. Росло осознание ее масштабов, а так же понимание, что вместе с колоссальным капиталом, отец нажил целую когорту непримиримых врагов, которые теперь станут и ее врагами тоже. Теперь уже на официальном уровне.

Лера поделилась с отцом своими соображениями, на что Альберт Сергеевич ответил:

— Это неизбежно. Поэтому я и хочу оформить всё сейчас. Чтобы ты научилась различать, кто есть кто.

Когда они покончили с документами, у Леры заломило шею. Она будто физически почувствовала груз, хоть пока и номинальный, который так неожиданно свалился на ее плечи.

— Поздравляю, — улыбнулся Максим Витальевич, уложил всё в папку и передал Соломатину.

Они отошли к окну, переговорили о чем-то вполголоса, затем Альберт Сергеевич распорядился об ужине и твердым шагом вышел из столовой.

— Ну, что, как чувствуешь себя, Шамаханская наша царица? — посмеялся Матюша.

— Чувствую, что мне п*здец, — шепнула Лера, прижимая ладонь к горящему лбу. — Бл*ть, у меня аж температура поднялась. Ты знал, что он вот это всё задумал?

— Издеваешься, откуда? Сам в шоке.

— А по-моему, ты не очень удивлен.

— Меня не его решение удивляет. Ожидал, что он поступит именно так. Меня удивляет, что именно сейчас.

— Вот и мне это не нравится, — согласилась Лера, выскочила из-за стола и нагнала отца у дверей рабочего кабинета.

— Папа, скажи мне правду. У тебя что-то случилось?

— Нет.

— Может, ты при Матюше не стал говорить. Пожалуйста, скажи мне.

Отец крепко прижал ее к себе и погладил по голове.

— Нет, дочь. Я в полном порядке и добром здравии. Именно поэтому хочу сделать всё сейчас. Пока еще со мной ничего не случилось.

Отпустив ее, отец зашел в кабинет, а Лера вышла на улицу, чтоб немного успокоиться и позвонить Полевому. Спустившись с крыльца, она прошла по мощеной дорожке в центральную часть сада, остановилась у ажурного боярышника и набрала Лёшкин номер.

— Лера, — окликнул Беспалов, появившись вдруг прямо у нее за спиной.

Соломатина внутренне вздрогнула и резко обернулась.

— Ты не видишь, я разговариваю!

Терпеть не могла, когда он так делал — появлялся словно из ниоткуда.

И как только ему удавалось подбираться так неслышно.