Острые углы (СИ)

— Я всё равно уйду.

— Прям так пойдешь?

— Альке позвоню. Она меня заберет. Где мой телефон? — спросила Лера, но сил двинуться и поискать его не было.

— Не устала еще уходить? Если нет, тогда опять пойдем купаться, — засмеялся Лёха.

— Иди к чертям собачьим. Я тебе этого не прощу.

— Чего?

— Всего.

— Зато ты теперь знаешь, как мне неприятно.

— Разница в том, что я не хотела тебя обижать, а ты сделал это намеренно.

— Потому что, когда я тебя просто несколько раз попросил, ты меня не услышала.

— Да пошел ты.

Лера замолчала, восстанавливая дыхание, потом сказала:

— Не сравнивай. Это разные вещи. Я не хотела тебя задеть. Пыталась объяснить всё…

— От твоих объяснений мне легче не становится. Я вот тоже сказал тебе, что не я Наталину в ресторан притащил, но тебя это не успокоило.

— У нее трусы сваливаются при виде тебя, а я должна быть спокойна.

Полевой приподнялся на локте. Придвинулся к ней ближе и скользнул ладонью по ее голому животу.

— Проваливай, — Лера откинула его руку. — Зови свою эксгибиционистку и празднуйте победу.

Но Полевой не собирался проваливать, а повалился на Лерку и стал целовать.

— Я не шучу… пошел вон от меня… — она отворачивала лицо, чтоб избежать поцелуев, а когда не получалось, сжимала губы, стараясь не отвечать на его ласки.

Они барахтались на берегу, прессуя телами влажный песок. Лера изо всех сил сопротивлялась его натиску, но не смогла долго быть равнодушной. Чувства, что дурманили разум и не давали дышать, переплавились в жаркое возбуждение. Оба они, охваченные дикой похотью, на несколько минут забыли о ссоре.

Лёшка взял ее в уличном душе, куда они добрались, чтоб смыть с себя песок. Он притиснул Леру к стене, прижался к ее губам и не отпускал. От самого первого толчка, когда вошел в нее, и до последней дрожи. В очередной раз поражаясь, насколько ярче ощущается секс, когда задействовано не только тело, но и чувства. Всё случилось быстро и ярко, их сегодня будто обожгло огненным коктейлем из злости и ревности.

Потом они долго молчали, каждый по своему переживая произошедшее.

Лера натянула на себя Лёхины теплые вещи и пошла за своей мокрой одеждой, которая так и осталась на причале. Там же была обувь, и где-то на берегу в песке валялся телефон.

— Позвони мне, — попросила Полевого, чтоб найти сотовый, и это было единственное, что она ему сказала, на все остальные фразы, отвечая упрямым молчанием.

— Вино будешь? А чай? Замерзла?

Вместо ответа Валерия включила чайник и достала для себя кружку, демонстрируя, что и без него справится.

Полевой вздохнул: обиделась. Хотел ее обнять, но она снова оттолкнула его руки.

— Иди к черту.

— Я думал, мы помирились.

— С чего ради? — спокойно ответила она. — Мы не помирились, а переспали. Это ничего не меняет. Можем еще раз переспать, но это не значит, что мы помиримся.

— Ладно, прости.

— А за что ты извиняешься? За то, что утопить меня сто раз пытался? Или что со шлюхой этой кофе распивал? Или что там у нас еще сегодня было…

Лера налила себе чай и уселась на диван, обхватив горячую кружку ладонями.

Полевой принес из спальни одеяло и накрыл ее плечи. Сам был в трико и по пояс голый, а Лерка в его толстовке и штанах всё никак не могла согреться, чувствуя, как временами ее пробирает холодная дрожь.

— Я знаю, что задел тебя. Прости. — Забрав кружку, он притянул Леру к себе. — Я и так в этой ситуации как в клетке. Меня бесит сам факт, что нам нужно что-то скрывать, бояться… будто мы делаем что-то плохое. Мы же взрослые люди, и это наш выбор, почему я должен чувствовать себя, как… — он и слова подобрать не смог. — Хорошо, мы осторожничаем при посторонних, ничего не афишируем… Но когда ты намеренно демонстрируешь, что мы друг другу чужие, меня это бесит.