Осуждённые грешники (ЛП)

В комнате воцаряется гробовая тишина. Проходит три тяжелых секунды, прежде чем Габ нарушает ее, стукнув кулаком по столу.

— Никогда не любил этого пиздюка.

Два младших брата Лощины бормочут в знак согласия, но не Кас. Вместо этого он наклоняется со своим шелковым карманным платком в руке и потирает место, по которому Габ только что ударил кулаком.

— Эта семья — причина, по которой у меня не может быть красивых вещей, — пробормотал он.

— Не правда. У тебя их не может быть на случай, если вдруг твоя пугающая русская невеста бросит их тебе в голову, — язвит Бенни. По столу пробегает волна хихиканья.

— Довольно.

Голос Анджело резкий и в то же время простой, прорезает атмосферу в комнате, как нож для стейка. Он ослабляет галстук-бабочку и проводит ладонью по подбородку. Его обручальное кольцо поблескивает в свете встроенных ламп.

— Сегодня моя брачная ночь. Я должен быть дома, трахать свою жену и смотреть, какая погода на Фиджи. А вместо этого я нахожусь глубоко под землей в Дьявольской Лощине вместе с вами, ублюдочные поганцы. Я хочу, чтобы в ближайшие десять минут был разработан план, чтобы я наконец смог вытащить Рори отсюда. Габ, твои мысли?

Габ откинулся в кресле, ударяя по ладони галстуком-бабочкой, как хлыстом.

— Гранаты или ракетная боеголовка.

Стоя в дверях, мой последний новобранец Блейк вполголоса взывает к Иисусу. Я прячу ухмылку за костяшками пальцев, пока Габ не встал и не свернул ему шею.

Все мои люди — бывшие сотрудники отряда «Дельта» или ЦРУ, и они привязаны к своим инструкциям крепче, чем шнурки на боевых ботинках. Они тихие, послушные и держатся в тени, пока я не вызову их на свет. В половине случаев я забываю, что они там есть.

Они сильно отличаются от солдат Габа, которые выглядят так, словно пережили апокалипсис. Гриффин был в ярости и недоумении от моего решения покинуть свой блестящий закрытый комплекс в Вегасе и вернуться на Побережье, и теперь, когда порт взорван, уверен, что на меня обрушится суровый «я же говорил», как только он застанет меня наедине.

Но он никогда не поймет меня так, как эти люди за этим столом. Быть Висконти — это как группа крови, ты не можешь избежать того, с чем родился. Да и не хотелось бы.

Челюсть Анджело сжимается в раздумье. Он с шипением выпустает струйку горячего воздуха, а затем подбородком указал на Каса и других братьев Лощины.

— А вы что думаете?

Я перестаю перекатывать покерную фишку и бросаю взгляд на Каса в предвкушении.

Когда Анджело прострелил голову дяде Алу и развязал гражданскую войну с Бухтой Дьявола, клан Лощины решил не вмешиваться, несмотря на то, что их территория находится прямо посреди нас. Считайте, что Лощина — это демилитаризованная зона, — сказал тогда Кас. Мы не будем выбирать между семьями.

Из всех членов Коза Ностры он больше всего похож на меня. В первую очередь бизнесмен, во вторую — мужчина мафии. Но сейчас я вижу, как дилемма грызет его совесть. В конце концов, он складывает руки домиком и решительно сжимает челюсти.

— Клуб Контрабандистов — это мировой бренд. Мы экспортируем более пятидесяти процентов наших товаров через ваш порт, так что маленькая выходка Данте обошлась нам в миллионы, — он провел большим пальцем по нижней губе, глубоко задумавшись. — Он должен заплатить.

— Ага, гранатой, — хмыкнул Габ.

Кас пожимает плечами.

— Не самая плохая идея, cugino.

— Раф? Что думаешь ты?

Чувствуя на своей коже тяжесть всеобщих взглядов, я поворачиваюсь, чтобы встретить взгляд Анджело. Я подкидываю покерную фишку в воздух и ловлю ее, а затем засовываю обратно в карман.

— Я думаю, это скучно.

Габ фыркает.

— Ты думаешь, граната — это скучно?

Мой взгляд лениво переходит на него.

— Только детей развлекают вещи, которые взрываются, брат.

Анджело разражается саркастичным смехом.

Все эти мафиозные клише меня не привлекают, и теперь, когда я наконец-то вернулся к своим братьям, я отказываюсь связывать себя архаичными традициями и отношением «отправить всех на тот свет». С таким подходом, гребаные фетровые шляпы уже плачут по нам.

Я проверяю время на своих наручных часах, затем поднимаюсь на ноги.

— Джентльмены, мы больше не будем отнимать у вас время, вы все свободны, — я поднимаю руку, пресекая начало ворчливого протеста Габа. — Мы будем держать вас в курсе событий.

На лице Бенни мелькнуло подозрение.

— Свободны? Мы еще не договорились, как уничтожить этого ублюдка.

Я подкалываю его натянутой улыбкой.

— Это проблема Ямы и мы с ней разберемся. А пока, если кому-то из вас понадобятся дополнительные люди, поговорите с Гриффином на выходе. Я буду рад одолжить вам несколько человек из своей личной охраны.

— Но…

— Он сказал, что мы с этим разберемся, — говорит Анджело, и в его тоне звучит окончательность.

Повисло напряжение. Воздух потрескивает от слов, которые лучше не произносить. В конце концов, все поднимаются на ноги, кроме Анджело и Габа, чей взгляд достаточно горяч, чтобы прожечь дыру в противоположной стене.