Осуждённые грешники (ЛП)

Дорога впереди каким-то образом превратилась в черную дыру с тех пор, как я в последний раз поднимала глаза от своих Doc Martens. В поле зрения нет ни уличного фонаря, ни дома, ни машины, и продолжать путь кажется мне чем-то, что могла бы сделать только тупая сучка, которая умирает в начале каждого фильма ужасов.

Я поворачиваюсь спиной к ветру и отступаю. Может быть, четыре голые стены моей квартиры, в конце концов, не так уж и плохи.

Не успеваю я сделать и трех шагов, как белое сияние светит мне в спину и растягивает мою тень. Оно освещает лужи под моими ботинками, и когда рев ветра смешивается с сердитым рычанием двигателя, я понимаю, что попала в беду.

Огромный темный седан кажется проезжает мимо, но внезапно останавливается передо мной и в последний момент разворачивается так, что перекрывает обе стороны дороги.

Что ж, это не хорошо. Я неохотно останавливаюсь и сглатываю подступившую к горлу панику. В книге Самооборона для чайников есть целая глава, посвященная оппортунистическим похищениям. Одна из статистических данных, которая действительно привлекла мое внимание, заключается в том, что если похитителю удается увести вас с улицы и посадить в свою машину, ваши шансы на выживание падают менее чем до трех процентов.

Три гребаных процента.

В последнее время мне везло не настолько сильно, чтобы радоваться таким шансам.

Сердце колотится о ребра, я роюсь в сумочке в поисках чего-то, хоть чего-нибудь, чтобы защититься. Каким-то образом у меня все еще осталась возможность проклинать себя за то, что я была такой глупой. В Атлантик-Сити у меня всегда был с собой нож. Ничего особенного, просто маленький складной нож, которым я могла бы помахать, если бы опасность маячила у меня перед носом. Но он лежит заброшенный в прикроватном комоде в моей старой квартире, и все, что у меня есть в сумке — это ключи и книга.

Дверь со стороны водителя распахивается, и из нее выходит темная фигура. Я вздыхаю, понимая, что мне не хватает зрительно-моторной координации, чтобы гарантировать, что я воткну свой ключ куда-нибудь поближе к жизненно важному органу. Я достаю HTML для чайников и надеюсь, что он достаточно тяжелый, чтобы вырубить нападающего, если я тресну его им по голове.

Черный силуэт рассекает дождь и надвигается на меня. Когда он пересекает полосу света широко установленных фар автомобиля, я понимаю, что это Рафаэль.

Меня прошибает холодный пот. Неужели это он? Вроде похож на него, но крупнее и страшнее. Не только потому, что свет фар подчеркивает его рост и затемняет грозное выражение лица, но и потому, что на нем только черные брюки и белая рубашка с закатанными до локтей рукавами.

Мой взгляд падает на пространство между рукавами и наручными часами. Формы и надписи словно шевелятся на его предплечьях, когда он сжимает кулаки по бокам. Одно это зрелище вызывает пьянящий трепет во мне.

Сегодня не будет никакого джентльменского притворства.

Он останавливается в нескольких шагах от меня и тычет большим пальцем себе за плечо.

— Садись в машину.

Яд в его тоне выводит меня из себя.

— В твою машину? Ни за что. Я лучше закончу жизнь где-нибудь в канаве.

— Ты разгуливаешь по городу в полночь, Пенелопа. Похоже, ты хочешь оказаться где-нибудь в канаве.

— Не беспокойся обо мне, со мной все будет в порядке.

Он делает шаг вперед, я отступаю на шаг назад.

— Садись в машину.

— Скажи пожалуйста.

Я дрожу, пальцы ног утопают в ботинках, и все же я стою здесь, по словарному определению — девушка, причиняющая вред себе, желая досадить другому.

Голова Рафаэля втягивается в плечи, и он сжимает переносицу. Затем его рука взлетает и хватает меня за горло так быстро, что у меня перехватывает дыхание.

— Пенелопа. Ты ростом всего 152 см и, вероятно, не сможешь нанести удар, чтобы спасти свою жизнь. Садись в мою машину, пока я не перекинул тебя через плечо и не отшлепал по заднице за то, что ты причинила мне неудобство, заставив меня промокнуть, — натянутая, насмешливая улыбка мелькает сквозь пелену дождя. — Пожалуйста.

Он отпускает меня сердитым толчком, затем отходит в сторону, чтобы дать мне пройти.

Ну что ж.

Кровь стучит в ушах, и слегка ошеломленная, я направляюсь к машине. Моя задница едва касается кожи, когда дверь за мной захлопывается. Когда Рафаэль движется размытой тенью по лобовому стеклу, тяжесть неверного решения давит мне на плечи.

Я могу сразу определить его источник. Теплый, мужской аромат, который витает в четырех стенах Гелендвагена. После того как в прошлый понедельник совершила ошибку, распылив его на себя, я провела час в душе, смывая его, и я действительно не хочу снова им опьянеть. Он пахнет опасностью, и мне не нравится жар, который он распространяет в определенных частях меня.