Освенцим: Нацисты и «окончательное решение еврейского вопроса»

Документы подтверждают, что Фридрих служил в 1-й пехотной бригаде СС, которая вступила на территорию Украины 23 июля 1941 года. Хотя Фридрих, то ли из-за того, что прошло так много лет, то ли из боязни «засветиться», не называет те места, где проходили эти массовые убийства, архивные документы указывают на то, что его бригада принимала участие в нескольких таких операциях в разных местах. Одна такая акция прошла 4 августа 1941 года в Западной Украине. Более 10 тысяч евреев из близлежащих деревень были изгнаны из своих домов и согнаны в город Острог. «Ранним утром (4 августа) в город въехали грузовики, – рассказывает Василий Вальдман⁶¹, который тогда был 12-летним подростком из местной еврейской семьи. – Люди в них были вооружены, с ними были собаки». Окружив город, эсэсовцы погнали тысячи евреев из города по направлению к маленькой деревушке неподалеку от Острога, где находился песчаный карьер. «Все понимали, что нас расстреляют, – рассказывает Василий Вальдман, – но это было просто для эсэсовцев невозможно – сразу расстрелять такое огромное количество людей. Мы добрались до места около десяти часов утра. Всем приказали сесть. Было очень жарко. Не было ни еды, ни воды, люди мочились тут же, на землю. Время тянулось мучительно. Кто-то сказал, что лучше бы его уже расстреляли, чем сидеть тут на этой ужасной жаре. Кто-то упал в обморок. Кто-то умер от страха».

Алексей Мулевич⁶², крестьянин из ближней деревни, не еврей, видел то, что произошло затем. Он взобрался на крышу хлева поблизости и увидел, как евреев небольшими группами по 50–100 человек уводили с поля и заставляли раздеваться догола. «Их ставили на краю огромной траншеи, – рассказывает он, – и офицеры приказывали солдатам, чтобы каждый выбрал себе еврея, в которого будет стрелять… Евреи плакали и кричали, они понимали, что это конец, смерть… Затем раздались выстрелы, и люди рухнули на землю как подкошенные. Офицер отобрал среди живых несколько крепких евреев, чтобы сбросить тела в траншею».

Расстрелы продолжались весь день. Несколько тысяч евреев – мужчины, женщины и дети – были убиты в тот день, но жертв оказалось слишком много; СС просто не смогли уничтожить всех за один день. Поэтому с наступлением сумерек оставшихся в живых евреев, включая Василия Вальдмана и его семью, погнали обратно в Острог. В этой и последующей акциях Василий Вальдман потерял отца, дедушку, бабушку, двух братьев и двух дядей, но ему вместе с матерью удалось бежать из гетто. Три года их прятали у себя местные крестьяне, пока Красная Армия не освободила Украину. «Не знаю как в других деревнях, – рассказывает Вальдман, – но люди в нашей деревне очень помогали евреям». Через несколько дней Алексей Мулевич пошел на поле, где проходили расстрелы, и увидел страшную картину: «Песок под ногами шевелился. Я думаю, там были раненые, которые еще могли двигаться. Мне было так жаль их. Я хотел бы им как-то помочь, но понимал, что даже если вытащу кого-то из этой ямы, то как я смогу его излечить?»

«У нас дома были собаки, – рассказывает Василий Вальдман, – но мы никогда не проявляли к ним такой жестокости, как фашисты к нам… Я все время думал: “Что может сделать людей такими жестокими?”» У Ганса Фридриха был один ответ на этот вопрос: ненависть!: «Если честно, у меня не было никакой жалости по отношению к евреям. Они принесли мне и моим родителям так много вреда, что я был просто не в состоянии этого забыть». В результате Фридрих «не испытывал никакой жалости» ни к кому из тех, кого он убивал. «Моя ненависть к евреям слишком велика». Он признался, что во время войны считал, что убийства евреев оправданы – это справедливая «месть», он и по сегодняшний день продолжает так думать.

Для того чтобы понять, почему Фридрих с такой готовностью принимал участие в массовых убийствах и почему даже сегодня он продолжает оправдывать свои действия во время войны, необходимо обратиться к его прошлому. Он родился в 1921 году в той части Румынии, где проживали в основном этнические немцы. Он рос – и учился ненавидеть евреев, с которыми сталкивался он и его семья. Его отец был фермером, а евреи, жившие в их местности, были в основном торговцами и перекупщиками: покупали сельскохозяйственную продукцию у крестьян, а затем продавали ее на рынке. Родители говорили Фридриху, что евреи извлекают из этих своих сделок огромные барыши, и что они часто обжуливали его семью. «Я бы хотел посмотреть на вас, – говорит Фридрих, – если бы вы прошли через то, через что пришлось пройти нам… если бы вы были фермером, и хотели продать… ну скажем, свиней – и не могли этого сделать. Вы могли продавать скот только через еврейских посредников. Поставьте себя на наше место. Вы просто больше не были хозяином собственной жизни».