Освободите тело для спецназа

Глеб щадил тело Хадсона и в первые три дня нагрузок больших не давал, чтобы у организма была возможность постепенно втянуться. Если с общефизической подготовкой дела шли неплохо, то с каратэ всё оказалось не так гладко, как хотелось. — Суставы закрепощены, мышцы не растянуты, нет резкости и нужной быстроты, а отдельные приёмы просто невыполнимы. Да оно и понятно — все эти новые упражнения были для тела непривычными, а потому — утомительно-болезненными. Попробуй-ка взмахнуть ногой выше головы, если она никогда раньше выше пояса не поднималась!! Мышцы не помнили нужных движений и они получались вялыми, неточными и опасными. Запросто можно было растянуть связку или порвать сухожилие. «И как это я сумел тех трёх придурков успокоить?!» — подумал он, попытавшись в первый день выполнить традиционный с и т э й к а т а[11] и сразу почувствовав, что ничего не получается. И он начал методично отрабатывать приём за приёмом, как первогодок: сначала медленно — на технику, затем всё быстрее и быстрее, заставляя мышцы запоминать и мгновенно реагировать на мыленный посыл. «Главное — добиться автоматизма», — думал он, быстро нанося очередной о з — ц у к и[12] в ствол дерева. Кулак ныл, а со ствола сыпались чешуйки коры…

Три дня промелькнули стремительно. Физические упражнения, занятия с Мэри и глубокий мгновенный сон. Разве что после ужина Глеб позволял себе поболтать с Робертом — соседом по этажу, да сходить с ним в бассейн, снимая усталость. Два других соседа, обитающих в его крыле в счёт не шли.

Два старых маразматика, наверняка богатые, лечились давно и упорно. Да и Роберта никто бы не подумал отнести к бедным.

«Роберт К. Вудфорт. Дейтон Банк. Управляющий», — значилось на его визитной карточке. Он был молод, всего на пять лет старше Хадсона, умён и приветлив. Правда после черепно-мозговой травмы, полученной в автомобильной аварии, у него случались «заскоки». Он мог внезапно остановиться, судорожно соображая куда это он шёл и зачем, или в середине разговора сменить тему, забывая, о чём шла до этого речь. Зачастую это выходило довольно смешно, но Глеб никогда не смеялся. Смеяться над больными людьми — грех!

Через три дня приехал Дейв. За Ричарда он особо не переживал, зная, что у Эйремана охрана надёжная, и вряд ли постороннему удастся проникнуть на территорию. А вот чтобы засечь возможный «хвост» за подопечным, отправил в качестве сопровождающего Батлера, в задачу которого входило проводить Хадсона в клинику и выяснить, не ведётся ли слежка. Митчелл специально познакомил Ричарда со своим напарником, чтобы в случае непредвиденных осложнений на дороге, Хадсон знал на кого опереться. Но эти предосторожности оказались излишни, слежки Батлер не обнаружил.

Лейтенант приехал по делу. Он привёз с собой полицейского художника — тощую девицу лет двадцати восьми, в джинсах, огромных очках, с чёрными, как у цыганки глазами. Художницу звали Оливия Коллинз. Сославшись на духоту, Митчелл потащил Глеба в парк, подальше от установленных в помещениях скрытых камер и микрофонов. Они весьма удобно устроились в беседке, и Оливия, открыв папку, вытащила несколько рисунков.

— Я сделала несколько набросков по вашему описанию, — деловито сказала она. — Отберите наиболее похожие и мы подправим их до полного сходства.

Глеб взял протянутые листы, удивившись про себя её необычному, завораживающему голосу, никак не соответствующему внешности. Наброски были выполнены в карандаше: в фас, в профиль, и три четверти. Надо отдать должное — они были вполне схожи с оригиналом. Оливия подправила лишь несколько деталей: чуть сдвинула глаза, придав им холодный блеск, сделала чуть меньше подбородок, обозначила чуть резче морщины. Она работала быстро. Пальцы державшие карандаш, уверенно метались по бумаге и с каждым разом сержант убеждался, что портрет становится всё точнее и точнее. Он закрывал глаза, снова и снова воспроизводя в памяти картинку убийства, а Ливи уверенно добавляла к портрету штрих за штрихом, или снимала резинкой неудачные линии. Через сорок минут портрет был готов.

— С вами легко работать, мистер Хадсон, — поблагодарила его девушка. — Обычно на это уходит несколько часов. Да и свидетели чаще всего путаются и не могут определиться в деталях. Приходится, зачастую, делать несколько сеансов.

Она сложила рисунки в папку и попрощавшись, пошла к машине. Митчелл и Глеб не спеша направились следом.