Освобождение

— Это знает капитан корабля, — спокойно ответил Агид, — у него есть приказ от Атарбала доставить вас в определенное место.

— Уже легче, — усмехнулся Федор и, почувствовав новый укол боли в боку, махнул рукой, — ладно, зови своего лекаря. Пусть снимет с меня эту повязку.

Бросив еще один взгляд на ярко-синее небо и коричневый берег, Федор вернулся в шатер. Боец из него был еще никудышный. Ему очень хотелось отплыть немедленно, но внутренний голос говорил ему, что торопиться не стоит. Афины и без него возьмут, а вот Азия никуда не денется. «Похоже, придется немного задержаться», — решил Чайка, отпив воды из кувшина и снова завалившись на постель.

Спустя пять минут в шатер вошел невысокий смуглолицый ливиец в хитоне, с каким-то тюрбаном на голове и узелком в руках.

— Ты кто? — поинтересовался Федор.

— Я Хамиз, ваш лекарь.

— Ну лечи, раз лекарь, — нехотя согласился Федор, задирая тунику.

Осторожно приподняв повязку и осмотрев рану, Хамиз натер ее каким-то снадобьем, отчего вокруг нее все загорелось и защипало.

— Ты что творишь! — возмутился Федор, поискав глазами верную фалькату, — убить меня хочешь?

— Этот отвар поможет ране затянуться быстрее, — успокоил его Хамиз, все же отходя на почтительное расстояние. — Рана заживает хорошо, но вам нужно лежать еще не меньше трех дней. А лучше пять.

— Этого мне только не хватало, — ответил Федор, но все же постарался смириться с этой мыслью. Его собственный разум говорил ему тоже самое.

Федор провел в лагере у Прасий еще пять дней. Все это время Хамиз регулярно навещал его, смазывал рану своими снадобьями и поил какой-то горечью, отчего сил у Федора прибавлялось. На третий день к нему заявился Леха Ларин, проведавший о том, что Федор наконец-то пришел в себя.

Обняв друга, он извинился, что не зашел раньше.

— Ездил вдоль берега со своими бойцами, коней нужно было немного встряхнуть, а то застоялись они здесь. Сколько времени уже торчу в этих Прасиях без дела.

— Так отправлялся бы со всеми дальше на войну, — подзадорил его Федор, которому резко полегчало оттого, что рядом нашлась хоть одна родная душа. — Я слышал твой царь уже у Геллеспонта.

— Я тоже, — кивнул Ларин, — хотел к нему съездить, надо бы повидаться. Но пока ты в себя не пришел, не стал дергаться. Дорога больно хлопотная, — через эллинов и македонцев. А своего корабля у меня пока нет. Не то, что у некоторых.

— А ты уже и про корабль знаешь?

— А то, — усмехнулся Леха, — ты мне там местечко определишь? Корабль большой, красивый. Только тебя и дожидаемся, чтобы отплыть.

— А ты хоть знаешь, куда он поплывет? — попытался озадачить друга Федор, сам не знавший еще ответа на этот не последний вопрос.

— Да по мне хоть куда, — отмахнулся Леха, — лишь бы жизнь опять завертелась.

— Ну тогда возьму тебя с собой, так и быть, — согласился Федор, сделав вид что крепко задумался об этом, — Атарбал мне обещал впереди очень веселую жизнь. Так что тебе подойдет.

Новый порыв ветра взъерошил кудри Федора, который стоял с Лехой на носу квинкеремы и наблюдал за тем, как корабль приближается к берегам Аттики. Еще утром они миновали Эгину, совсем недавно оставили за кормой остров Саламин, прославившийся во время битвы Афин с персами, и вот уже впереди замаячил огороженный крепостной стеной берег бухты Пирея — морской гавани Афин, расположенных в глубине суши. Пирей, только что сдавшийся после осады, выглядел полуразрушенным и обугленным. Бой здесь был жестокий. И птицы-падальщики не таясь, кружили над полуостровом.

Федор бывал здесь лишь однажды, в те далекие времена, когда плыл с купцом Магоном навстречу своей неизвестной судьбе. Прошло много лет. И вот теперь он вновь был здесь. Но на этот раз уже не безвестным воином, а военачальником целой армии, завоевавшей неприступный город, центр морской державы. Правда в данный момент Федор Чайка был командиром, пытавшимся для начала отыскать свою далеко опередившую его армию.

О том, что Афины пали, он узнал еще перед отплытием от капитана корабля, выполнявшего сейчас какую-то мистическую роль связного между ним и Ганнибалом, общавшимся с Федором через Атарбала. До него дошли слухи о том, что сам Ганнибал наконец оставил свою резиденцию в Италии и возглавил армию. Федор надеялся увидеть в Афинах и того, и другого, но быстро понял, что этого не случится. Если Ганнибал нацелился на Азию, то он скорее всего уже там. А может быть и вместе с Атарбалом. Тем не менее, корабль вез его в Аттику, на которой еще не остыл пепел от недавних пожаров и не успели похоронить всех погибших солдат.

Перед отплытием у него состоялся короткий и полный недосказанности разговор.

— Буквально два дня назад пришел приказ, чтобы я доставил вас сначала сюда, — ответил капитан, на удивленный взгляд Чайки, — чтобы вы встретились здесь с комендантом Пирея.

— И что дальше? — удивился Федор, у которого возникло чувство, что капитан что-то не договаривает или, что скорее, ради сохранения тайны просто до поры не знал о своем следующем шаге, как и он. Именно так и вышло.