Освобождение

Они провели в таком положении еще некоторое время, пытаясь отдышаться и прийти в себя, но нужно было подниматься. Сейчас их обоих держала лишь веревка, привязанная к стволу дерева, и им следовало выбираться из пропасти.

– Жень, я держу ее, поднимай. – крикнул он, покрепче обхватив любимую за талию. И, вспомнив о карабине в кармане, выудил его, и чуть не выронив, закрепил один конец на своем ремне, а второй зацепил за Анин пояс. Как оказалось, не зря, практически сразу, как только Женя их начал вытягивать наверх, не рассчитав сил, выпустил веревку из рук. Веревка скользила по ладоням, обжигая кожу, и Женя повалился на землю, схватившись за простреленное плечо.

Максим, крепко сжимая Аню в своих объятьях, и не выпустил бы ее ни за что, и когда они резко дернулись вниз на пару метров, цепляясь за ветки деревьев, он ее не выпустил. Но карабин, так вовремя позаимствованный и припрятанный в карман, придавал ему уверенность.

– Простите, ребята, я сейчас, – сдавленно крикнул Женя.

– Мы в порядке, Женьк, – крикнул Макс, – я, конечно, давно мечтал прыгнуть с тарзанки, но здесь не совсем удачное место, деревья мешаются.

Женя хрипло засмеялся, поднимаясь, он вновь схватился за канат. Из последних сил Женя поднимал их обоих, боли он уже практически не чувствовал, несмотря на то, что рана продолжала кровоточить. Но это было не столь важно, он придет в себя позже и не из таких передряг удавалось выходить. На кону две жизни, его близких людей и дать слабину в этот момент было нельзя, не сегодня, не сейчас.

Шаг за шагом он вытягивал все новые сантименты верёвки и вскоре почувствовал, что стало уже легче, видимо, Макс и Аня нашли точку опоры и карабкались по склону, цепляясь за ветки деревьев. Так оно и было. Вскоре у обрыва показались две головы. Максим, подталкивая Аню, помог ей забраться на выступ, и следом, тяжело дыша, залез и сам. Женя все это время не выпускал веревки из рук, продолжая страховать друзей и только когда они оба тяжело дыша повалились на спину, далеко от обрыва, бросил веревку, и опустился на землю все еще не веря, что все закончилось благополучно.

Сил не было даже на то, чтобы спросить, как они. Он сидел, облокотившись на ствол дерева, к которому привязал веревку и тяжело дыша смотрел на чистое голубое небо и думал о том, что жизнь удивительна и прекрасна, как ни крути, а подобные трудности нужны как воздух, чтобы встряхнуть ото сна и заставить пересмотреть свою жизнь и внести в нее коррективы, если жизнь начинала затухать или идти в неправильном направлении.

Он на мгновение прикрыл глаза, а очнулся от жгучей боли в предплечье, дернулся, но нежные руки удержали его на месте. Аня, придя в себя, тут же отыскала аптечку и принялась обрабатывать рану. Наложив повязку, она протянула Жене бутылку с водой, а после сделала укол, на всякий случай, чтобы не было заражения.

Мысленно поблагодарив подругу, Женя снова прикрыл глаза и очнулся, когда услышал не то стон, не то вскрик. Открыв глаза, увидел следующую картину. Максим повернул, все еще лежащего на земле и не приходящего в сознание Дена и связывал ему руки за спиной, после усадил и плеснул воды на его лицо, чтобы тот очнулся.

– Давай приди уже в себя. – в довершение он похлопал Дена по лицу.

– Здорово ты его отделал, Макс. – Хмыкнул Женя и попытался встать, но ноги подвели его, и он вновь сел на землю, на этот раз поддерживаемый Аней.

– Ну и что нам с тобой делать? Оставить бы тебя здесь и делов.

– Сдадим его в полицию? – спросила Аня, делая глоток воды.

– Может, бросим его? – вяло подал голос Женя, – к чему эти хлопоты, тащить его обратно?

– Будет надежнее, если он будет за решеткой. И нам спокойно и ему в назидание, – пожала плечами Аня. – Оставить его здесь, значит, дать шанс на свободу, которую он не заслуживает, после всего что сделал.

– Она права, Жень.

– Как знаете, – Женя устало повернул голову в сторону ущелья, где яркое солнце медленно уплывало за горизонт, окрашивая небо в невероятной красоте золотые оттенки. – Но церемониться я с ним не буду. Дудки.

Аня засмеялась, за ней улыбнулся Макс, и Женя, а после, все трое, сидели на голой земле и хохотали. Это был смех счастья и облегчения, радость оттого, что страшное уже позади.

– Знаете, что самое премерзкое в этой ситуации? – раздраженно сказал Женя.

– После всего что случилось, может быть что-то ужаснее? – Аня удивленно выгнула бровь.

– Конечно, может! Мы остались без проводника бог знает где? Кто-нибудь запоминал дорогу?

На его раздраженный выпад Максим и Аня лишь громче рассмеялись. Если Женя ворчит из-за такой ерунды, значит все отлично. А дорогу они и сами назад найдут.

– Чего смешного я сказал, – искренне недоумевал Женя. – Нам еще этого ненормального с собой тащить! Кстати, Аня, он разбил твою вазу. – Женя махнул рукой в сторону Дена.

– Какую вазу?

– Ту самую, которую мы тебе дарили, с пожеланиями.

– То есть как, разбил? – не поняла Аня. – Когда?

– Пока тебя не было, – начал объяснять Женя, – повадился к тебе в гости захаживать. Вазу разбил, осколки на улицу в урну выбросил.