Освобождение Келли и Кайдена (ЛП)

Дилан снова выглядит уязвленным, и это заставляет меня почувствовать раскаяние. Может быть, когда речь идет о семье, я веду себя неверно во всем? Может быть, мне не стоило закрываться? Но так сложно доверять людям, когда знаешь, сколько боли они могут причинить. Тем не менее решаю попытаться, потому что, если бы Келли была здесь, она бы этого хотела.

– Прости, как-то выскользнуло из головы. Да и, думаю, я не привык делиться такими вещами.

– Ну, это как раз мне понятно, – говорит он, нервно хрустя суставами. – Вообще-то, нам нужно кое о чем поговорить.

И по его тону я сразу понимаю, о чем речь.

– Ты что-то узнал о родителях, верно?

– Этим утром мне звонила мама, но я не стал тебе говорить, потому что боялся сорвать поездку. Однако если мы не начнем говорить открыто, полагаю, наши отношения никогда не наладятся. Как думаешь? – спрашивает Дилан, хотя я не слишком страшусь разговоров о родителях. Киваю. А он сомневается, это видно по лицу. – Она хотела сообщить новости об отце. – Еще одна долгая пауза, после которой он как-то сжимается. – Он плох, Кайден. В смысле отец... его дела плохи.

Мне требуется взять перерыв в целую рекламную паузу, чтобы обрести способность говорить.

– Насколько плохи?

Освобождение.

Это именно то, чего ты хотел, не так ли?

Ты отвратительный человек.

– По-настоящему плохо, – отвечает Дилан, тяжело вздыхая.

Это странно, наверное, нам стоит заплакать, но глаза сухие. И сердце стучит точно так же, как прежде, и снова одолевает мысль, что, видимо, я стал плохим человеком, ведь ненормально ничего не чувствовать по отношению к человеку, который тебя растил. Но, к сожалению, это так.

Вообще ничего.

– Думаю, он умирает, – тихо сообщает Дилан.

И снова ничего.

Похоже, Келли ошибается, говоря, что я не раздавлен.

Глава 18

№159 Не паникуй, когда дела идут ужасно.

Келли

Прошел всего лишь день после Дня благодарения, а дом, в котором я выросла, уже украшен рождественскими гирляндами, остается лишь нарядить елку и развесить тонну вырезанных снежинок. Моя мама принадлежит к тому типу людей, которые любят праздники с нездоровой одержимостью. Однако за прошедшие годы отец, мой брат и я примирились с этим. К тому же мы научились уклоняться от украшения елки серебряными шарами и мишурой, на которое тратится бесчисленное количество времени.

– Потрясающе, она и в этот раз купилась на твое вранье, – произносит мой брат Джексон, усаживаясь на переднее сиденье отцовского пикапа и включая радио. – Сказать ей, что мы едем покупать запасные лампочки для гирлянд, несмотря на то, что они все горели. До сих пор не могу поверить, что ты и вправду выдернул парочку, чтобы они не работали.

Джексон выглядит лучше обычного – менее похож на тупицу-наркошу и больше на хипстера. Он ходит в местный колледж во Флориде, где живут мои бабушка с дедушкой, и работает менеджером в магазине электроники. Я рада видеть его таким, вместо того наркоши, которым он был, постоянно общаясь с Калебом.

Мой отец фыркает, переключая дворники на следующий режим.

– Мне приходится более творчески подходить к отговоркам, чтобы выбраться из дома. Забрать Келли домой – одна из многочисленных, – он улыбается мне через плечо. – А также одна из лучших.

Я улыбаюсь в ответ, затем наблюдаю за снежными хлопьями, облепившими окно машины. Снег не прекращался с тех пор, как папа забрал меня из Ларами три дня назад. Никто из моих знакомых не собирался ехать в этом направлении, а Кайден переживал, что его машина недостаточно безопасна, чтобы по таким плохим дорогам везти меня домой. Когда я сообщила об этом папе, он не только согласился приехать и забрать меня, но также заметил какой замечательный парень Кайден, раз беспокоится о моей безопасности.

– Ты какая-то пугающе тихая, – говорит отец, пока мы едем вниз по Мэйн Стрит.

– Это потому что она тоскует о любимом, – усмехается Джексон, и я показываю ему язык.

– Это так? – спрашивает отец, и я обещаю себе всерьез заняться перевоспитанием Джексона. – Ты скучаешь по Кайдену?

– Конечно, я по нему скучаю, – отвечаю я, расстегивая куртку, Джексон слишком сильно нагрел машину, включив печку на самую высокую температуру. – И я всегда такая тихая.

– Это правда, – бормочет Джексон. Он складывает перед собой руки и смотрит через окно на здания вдоль улицы. Городок небольшой, но сегодня черная пятница и распродажи в магазинах послужили причиной хаоса на улицах.

– В выходные нам нужно поехать покататься на сноубордах или еще куда-нибудь, – вдруг обращается ко мне Джексон. Я знаю, что он делает. С тех пор, как я рассказала своей семье, что произошло с Калебом на мой пятнадцатый день рождения, Джексон стал вести себя со мной слишком мило. Думаю, его гложет вина, потому что Калеб был его другом и именно поэтому он находился в нашем доме. Несмотря на это я его не винила. Он не знал, что нечто подобное могло произойти, Калеб всех одурачил.

– Я не умею кататься на сноуборде, – признаюсь я, когда наш отец въезжает на переполненную парковку строительного магазина в самом центре города. – И у меня нет доски.