Совершенно очевидно, что человеческому существу в таких условиях трудно достичь стадий связи женского/мужского и духовности. “Культурный заговор” может быть неосознанным, и в результате взаимозависимость и целостность, которые приносит стадия духовности, становятся почти невозможными.
Недавние исследования (Магид и Маккелвей, 1988) рассматривают плохую связь в возрасте от рождения до двух лет как главную причину асоциальных изменений личности (APD). Люди с такими нарушениями (около 15% взрослого населения США) обладают смесью отвратительных черт. Они высокомерны, бесстыдны, аморальны, импульсивны, необщительны, неглубоки, бессердечны, безответственны, непочтительны, коварны и лживы. Возможно, такие люди не будут убивать, но будут с готовностью лгать, мошенничать и воровать и не чувствовать при этом стыда. Некоторые крайние примеры можно найти среди заключенных, например, Чарльз Мансон, и в психиатрических клиниках, но множество людей с менее выраженными симптомами находятся в главном потоке общества и во всех социальных слоях.
Научные исследования показывают, что сейчас в обществе насчитывается больше людей с APD, чем когда-либо раньше. Рост числа плохих связей, которые способствуют формированию APD, приписывается ряду культурных тенденций:
увеличению количества беременностей у подростков;
увеличению количества неподготовленных матерей-подростков, которые оставляют детей у себя и воспитывают их;
увеличению числа разводов;
увеличению случаев плохого обращения с детьми;
большему числу усыновлений (удочерений);
увеличению числа передач ребенка на воспитание в приемную семью;
недостаточная ежедневная забота о ребенке.
Исследования показывают также, что прерывания в процессе образования связи, такие как госпитализация, болезнь родителей и их отсутствие, существенно влияют на ребенка. Это оказывает особенно пагубное воздействие на ребенка в момент рождения и в течение этапа отделения, от девяти месяцев до трех лет.
Магид и Маккелвей считают главной причиной роста APD в Соединенных Штатах то, что подростки становятся родителями. Матери-подростки сами еще дети и не знают, как правильно взаимодействовать с ребенком-младенцем. Второй важный фактор в высоком уровне APD — недостаточный ежедневный уход за ребенком. Большинство дневных нянь мало получают за свою работу и плохо подготовлены к ней. Среди них наблюдается большая текучесть кадров, и слишком многие из них сами являются почти детьми. Уход за детьми осуществляется на уровне ниже всяких стандартов.
Лечить детей с очень плохой связью, которые демонстрируют признаки APD, очень трудно. Современное лечение в основном сводится к тому, чтобы помочь детям дать выход глубоко спрятанному гневу и печали по поводу неудачи в образовании связи, которые они подавляли. При “терапии, уменьшающей гнев” ребенка удерживают физически и в то же время стимулируют выразить свой гнев и ярость. Эти приемы доказали свою эффективность при лечении маленьких детей. Но как только ребенку исполняется шестнадцать лет, такое лечение уже не срабатывает. Подобные дети часто попадают в тюрьмы и общественные учреждения, где их как бы “хранят на складе”. Необходимо признать эти негативные явления культуры и настоятельную потребность решительных изменений в подходе к проблеме родительства и взаимоотношений в нуклеарной семье. Вы можете спросить себя: “Куда мне вернуться, чтобы исцелить все это?”
У многих людей уже происходят заметные изменения, особенно у тех, которые осознали свои аддиктивные модели. Кризис зависимостей становится одним из самых распространенных источников “пробуждения”. Выйдя из кризиса, к которому часто приводят зависимости, люди нередко присоединяются к программам восстановления и начинают перестраивать себя и свою жизнь. При помощи программы “12 шагов”, психотерапии и работы над собой люди обретают способность сформировать новые убеждения и новое поведение. Сделав первый шаг, признав, что у них есть проблема и разорвав некоторые созависимые модели, они часто открывают наиболее эффективную форму психотерапии — установление сознательных, фиксированных взаимоотношений.