Освобождение. Переломные сражения 1943 года

С точки зрения стратегии причины неуспеха финальной части зимней кампании 1943 г. для советских войск аналогичны причинам, которые привели вермахт к откату от Москвы в декабре 1941 г. По сути, Манштейн повторил в Донбассе и под Харьковом успех Г.К. Жукова под Москвой, но в несколько меньшем масштабе. Мы находим массу схожих черт в оперативной и стратегической обстановке сражения за Харьков и Москву. Только участники событий поменялись ролями. И вермахт в 1941 г., и Красная армия во второй половине 1942 г. – начале 1943 г. провели каскад наступательных операций с небольшими промежутками между ними. Это привело к потерям и износу техники. Так, например, значительная часть боевых машин 3-й танковой армии П.С. Рыбалко уже намотала на гусеницы километры маршей и боев в Козельской операции августа – сентября 1942 г. Соответственно запас моточасов многих танков 3-й танковой армии был невелик, что привело к значительному числу поломок по техническим причинам. На поломки и выработку моточасов накладывались боевые потери. Поэтому большая доля числившихся в армии П.С. Рыбалко танков оказалась к началу немецкого контрнаступления небоеготовой. На 18 февраля 1943 г. в 3-й танковой армии формально числилось 432 танка. Однако из этого числа 122 ремонтировались на дорогах, 214 машин были подбиты или технически неисправными и находились на дорогах и полях боев по пути от Россоши до Харькова. Только 96 танков, или 22 % от их общего числа, были боеготовы и могли участвовать в наступлении. Эта тенденция сохранилась и далее: на 1 марта 1943 г. в 3-й танковой армии было 105 боеготовых машин. Аналогичную картину мы можем увидеть в корпусах подвижной группы М.М. Попова. Начальник штаба 10-го танкового корпуса полковник В.П. Воронченко писал: «Корпус в порядке сосредоточение в исходное положение и с боями прошел общее расстояние около 900 км. Большая часть этого расстояния пройдена по плохим – занесенным дорогам или по бездорожью. Бездорожье значительно замедляло темп движения, а столь большая растяжка в целом отрицательно влияла на живучесть материальной части. Этим в первую очередь и объясняется отставание в пути КВ, которые не рассчитаны на преодоление таких пространств, и ощутимый отсев по неисправностям Т-34, Т-60 и Т-70»[37]. Боевые потери и потери по техническим причинам привели к снижению числа боеготовых танков в танковых корпусах обоих фронтов до уровня побывавших в боях бригад.

Линии снабжения вермахта под Москвой в 1941 г. и Воронежского и Юго-Западного фронтов на подходе к Днепру зимой 1943 г. были до предела растянуты, войска не получали достаточного количества боеприпасов, продовольствия и горючего. Юго-Западный и Воронежский фронты наступали, базируясь на разрушенную отходящим противником железнодорожную сеть. Плечо подвоза 3-й танковой армии от войск до ближайшей ж/д станции снабжения составляло в ходе операции 450 км при постоянно уменьшавшемся от поломок и ударов с воздуха парке автотранспорта. Напротив, противник постепенно приближался к станциям снабжения, опираясь на не подвергавшуюся крупным разрушениям сеть коммуникаций. Важнейшим действующим фактором стало накопление обороняющейся стороной резервов. В случае Красной армии осени 1941 г. резервы накапливались за счет перебросок с Дальнего Востока и формирования новых соединений. В группу армий «Юг» поступали после переформирования жертвы Восточного фронта, выведенные во Францию и Германию в 1942 г. для переформирования танковые и пехотные соединения. Кроме того, в распоряжение Манштейна рокировались выводившиеся с Дона и Кавказа соединения. Советская сторона пыталась удержать боеспособность войск за счет призыва на освобожденных территориях. Командование Воронежского фронта таким образом получило на пополнение частей и соединений 29 886 человек (20 902 человек в феврале и 8984 – в марте). Для сравнения, маршевые пополнения дали фронту в феврале и марте почти на треть меньшее число бойцов – 20 838 человек. Однако эффект от такой методики пополнения частей был спорным. В частности, командование 3-й танковой армии высказалось по окончании боев следующим образом: «Практика доукомплектования войск армии личным составом за счет местного населения (с освобожденной от противника территории), без предварительной обработки этого пополнения себя не оправдала. Вливавшееся в части это пополнение, будучи необученным и необмундированным, не усиливало ослабленные части, а еще более ослабляло, становясь обузой для частей, которые не в состоянии были не только их кормить и обмундировать, но подчас и вооружить»[38]. Одним словом, такое эрзац-ополчение было признано неэффективным.