Пришли с какими-то носилками. Всем племенем приперлись, как на праздник. Чего надо, говорю. Лопочут, воют. Дружно так воют, у меня прямо мороз по коже. В доски бьют свои мохнатые. Исполняют подземные народные танцы. Несколько папуасов бегут цепью прямо на «колючку», руками машут, будто собираются через нее перелезть. А потом так же рядком пятятся назад. Это они в танце рассказывают, как были глупые и враждовали со мной. Один забрался другому на плечи — изображают кого-то из наших. Борисенко, наверное. А пятеро на них навалились, сбили на землю, топчутся вокруг, хороводы водят. Наверное, показывают, как они Борисенку убили и сожрали. Вот сволочи несознательные. Потом опять бегают на «колючку», опять пятятся, падают, будто их убили. Ага, говорю, понравился вам мой ДШК, да? Мельтешат, мельтешат, я уже и следить за ними устал. Потом всем племенем дружно упали и ползут с воем ко мне. Вроде как прощения просят, если я правильно понимаю.
Идите, говорю, черт с вами. Крыс там выращивайте каких-нибудь, раз пшеница у вас под землей не растет. Как-нибудь налаживайте свою свободную папуасскую жизнь, а то надоели. И стрелять их не хочется, жалко.