Освобожденная

Приспешникам не хватает мозгов, но они чертовски сильны. Охотница встряхнула запястьями, и из браслетов выскочили отточенные серебряные клинки. Смеясь, Лили подняла одну руку и нацелилась в грудь противнику. Только удар в сердце серебряным лезвием, расписанным особыми символами и окропленным святой водой, мог убить ее сородича. Именно такие лезвия использовали нефилимы. Приспешники же предпочитали ножи побольше, пытаясь искромсать нефилима так, чтобы от него ничего не осталось. Вот так застанут врасплох безоружного – и можешь превратиться в кровавое месиво. Но Лили редко снимала свои браслеты, и этот раз не был исключением. С поразительной быстротой она вонзила кинжал в грудь приспешника. Лезвие вошло в мягкую плоть и пробило кость.

Бледные глаза юноши стали шире:

– Черт.

– Прости, но ты выбрал не ту сторону, дружище, – прошептала она, извлекая кинжал.

Лезвия снова исчезли в браслетах. Тело приспешника содрогнулось, и затем его кожа начала отслаиваться. Плечи Лили опустились, будто на нее внезапно навалилась вся тяжесть мира. У молодого нефилима был выбор. Как и у людей. Все вольны пойти тем или иным путем, и этот выбрал для себя стать приспешником. Спустя несколько секунд от него остался лишь тонкий слой пыли. Она посмотрела вверх и увидела там парней.

– Нет, ну в самом деле! – крикнула Лили, всплеснув руками. – Вы не могли заткнуть ему рот?

Люк вдруг вежливо, почти подобострастно произнес:

– Прости. Он оказался сильнее, чем выглядит.

Злясь на них, девушка покачала головой, затем разбежалась и запрыгнула на балкон, вскочив на перила перед Майклом. Тот побледнел.

– Господи.

Лили закатила глаза и спрыгнула с перил.

– Вот это мы и хотели тебе показать.

Майкл потирал рукой левую сторону груди, словно у него прихватило сердце.

– Ты как, приятель? – забеспокоился Реми.

Люк фыркнул.

– Думаю, на службе он проходил медкомиссию.

Лили шлепнула Люка по руке.

– Ну так что, Майкл, ты с нами?

Тот молчал. Тем же путем, каким и проникли сюда, нефилимы вывели Майкла из заброшенной школы, надеясь, что свежий воздух приведет его в чувство.

Оказавшись на улице, Майкл наклонился вперед и уперся ладонями в колени, жадно глотая воздух, как будто перенес кислородное голодание. Люк нахмурился и направился к входу в здание, но Реми и Лили остались рядом с Майклом, понимая, что ему необходимо время на осознание всего, чему он стал свидетелем.

Лили попыталась вспомнить, когда впервые встретила нефилима, перешедшего на сторону Падших. Ей тогда было лет десять. Натаниэль и Люк поймали женщину-одиночку, которая предпочла стать приспешницей. Пытаясь вернуть ее в свои ряды, они заперли женщину в камере Святилища. Тогда Лили впервые услышала ужасные вопли. Те жуткие крики так напугали Лили, что ее вырвало. Всю ночь Люк обнимал девочку, потому что она боялась спать одна.

Сбившись с пути, та женщина оказалась безвозвратно для них потеряна, и в конце концов ее пришлось убить. Все происходящее тогда казалось Лили пугающим и непонятным.

Майкл медленно выпрямился, вытер ладонью рот.

– Что это было?

– То, что тебе и сказали, – ответила она мягко. – Приспешник.

Он повернулся к ней.

– Так значит, весь этот бред… правда?

Лили улыбнулась.

– Каждое слово. В том числе и то, что я сказала о твоем отце. Особенно это.

Майкл впился в нее взглядом.

– Я не… не знаю, что сказать. Никогда не верил в эту чушь, но то, что я видел, происходило на самом деле.

– Так же, как и нападение шайки приспешников, – заметила она язвительно.

– Черт, – поморщился он.

Реми похлопал Майкла по плечу.

– На сегодня все, уходим.

Тот вяло кивнул, и снова на лице отразилось замешательство.

– Я хочу домой.

Лили устало взглянула на Реми, тот понимающе покачал головой. Майклу надо вернуться в Святилище – там он будет в безопасности. Приспешники и одержимые уже знали о нем. И Падшие тоже.

Реми шепнул ему что-то на ухо, Лили не расслышала. Она доверила Майкла Реми со спокойной душой. Среди них он был самым понимающим и терпеливым. Однако с Люком надо было поговорить.

Девушка взглянула напоследок на молодого полицейского и почувствовала странное волнение. Была ли это симпатия? Или, возможно, понимание? Жалость? Хотя жалость добром не заканчивается. Что бы то ни было, она постаралась отогнать эти чувства подальше и направилась к Люку.

Тот ждал их сразу за воротами. Пару секунд девушка молча наблюдала за ним. Его губы, обычно такие выразительные, сжались в тонкую линию. Он провел рукой по коротким темным кудрям и тихо выругался. Люк изменился с тех пор, как погибла Анна, стал холодным и жестким. Лили не знала точно, какими были их отношения, но догадывалась, что их связывало нечто большее, чем просто дружба. Поэтому он так тяжело перенес ее смерть.

Она подошла и коснулась его руки:

– Эй.

Люк взглянул на нее и криво улыбнулся.

– Ну и как твой новый рекрут?

Пожав плечами, Лили оглядела пустынную улицу.

– Он ведет себя так, как, в общем-то, я и ожидала.

– Замечательно, – пробормотал он.

Лили повернулась к нему.

– Мне и самой это не нравится. Глупо пытаться учить его сейчас, но что поделать? Если мы не вмешаемся, они его достанут.