Освобожденная страсть (ЛП)

Затравленные бледно–голубые глаза Ривера встретились с глазами Призрака.

– Кулон, – сказал он сдавленным тоном, от которого каждый слог вибрировал, – это Армагеддон на цепочке.

Тень прекратил жевать жвачку.

– Повтори еще раз?

– Амулет. Это частица Рая.

– А... Рая? В самом деле?

– Да.

Риз встретил взгляд Тени. Это было серьезно. Очень серьезно.

– Ривер, нам нужно знать больше.

Ривер запустил пальцы в волосы. Призрак дал ангелу минуту, чтобы успокоиться, тот все еще выглядел так, будто готов выпрыгнуть из собственной кожи. Наконец–то Ривер прекратил возиться со своей гривой, но теперь он начал вышагивать – медленно, хромая, но вышагивать.

– В Демонике есть упоминание о небесном замке и ключе от него.

Риз кивнул, потому что знал это место в Библии демонов, но оно было неясным. На протяжении веков демоны–ученые пытались расшифровать его.

– Продолжай.

– Там говорится, – продолжал Ривер, – что когда Сатана был, свергнут с Небес, он забрал их частицу с собой, в надежде, что когда–нибудь она позволит ему вернуться обратно. Он прятал ее, но во время очередного сражения между добром и злом, ангел Хизкил отнял ее. Но тысячи лет порочности изменили даже частицу Рая. Нельзя было вернуть ее на Небеса, но и оставлять на земле было опасно, иначе демоны могли воспользоваться ей для открытия поднебесных врат между Адом и Раем. Было решено, что небесная частица должна остаться в ведении людей, так как, в конечном итоге, борьба между добром и злом всегда касалась человечества. И если люди не в состоянии защитить эту частицу, то их падение будет только их проблемой.

У Призрака было плохое предчувствие по этому поводу, особенно оно было связано с Фантомом, находившимся в эпицентре конфликта между добром и злом.

– Так что? Он был оставлен в ведении человека, который был зачарован?

– Да. В ведении многих людей. Серена была самой последней. В идеале, глаз Эйта всегда должен был быть в безопасности. – Ривер покачал головой. – Я не думаю, что даже другой Избранный Страж мог бы обойти заклинание. Стражи выступали в бою друг против друга, но чары делали их друг для друга недосягаемыми.

– Но не другой зачарованный забрал его, – сказал Призрак. – Это был падший ангел по имени Бизамот.

– Бизамот?

Взрывная волна разбила окна во всех офисных помещениях, а больница затряслась с такой силой, что Призрак спросил себя, зарегистрируют ли люди эту дрожь, как землетрясение, по шкале Рихтера?

Тень двинулся к ангелу.

– Эй, парень, глянь–ка. Вроде как у нас еще есть крыша над головой, которой желательно бы не обрушится.

– Немного поздновато для этого, – пробормотал Призрак, но теперь, когда Фантом больше не был при смерти, больница должна вернуться в нормальное состояние. Жаль только что нехватка персонала не могла быть устранена также легко.

– Бизамот. – Глаза Ривера сверкнули синим огнем. – Фантом в этом уверен?

– Это то, что он сказал. А что? Кто этот парень?

Ривер отшвырнул стул с такой силой, что тот ударился о стену и пробил ее. Призрак никогда не видел его таким взбешенным. Черт, он даже редко видел его слегка раздраженным.

– Он был ангелом Разрушения. А теперь он демон Разрушения. Он пал еще во время первой войны на Небесах. Если у него есть ожерелье и чары...

– У него нет. Чары у Фантома.

Ривер зашелся горьким смехом.

– Отвратительный день. Утешает, что хотя бы чары у Фантома!

Тень провел рукой по лицу.

– Итак, что же Бизамот собирается сделать со всем этим? Если он падший ангел, то он не нуждается в непобедимости чар.

– Так и есть, но, чтобы заставить амулет работать и открыть врата между Раем и Адом, ему нужна кровь одного из зачарованных. Если бы он владел и ожерельем, и чарами, он мог бы использовать свою собственную кровь. Но так как он не зачарован, то ему нужна кровь Стража, охранявшего амулет.

– Но Серена больше не зачарована.

– Вот именно. Поэтому, как только он узнает об этом, ему понадобится кровь того, кому она передала чары. – Наконец–то Ривер перестал вышагивать. – Хорошая новость в том, что если кто и может постоять за себя, так это Фантом.

– И, очевидно, чары не будут работать против Бизамота.

Ривер кивнул.

– Не думаю, что кто–то мог предвидеть эту лазейку.

– А лазейка состоит в том, что ангел может обойти чары... даже если он падший.

– Очевидно.

– Так что именно Бизамот будет делать с амулетом?

– Он откроет Рай для сил зла. Демоны ринутся внутрь. – Ривер пошатнулся и рухнул на стул. – Люди всегда были сосредоточены на Апокалипсисе. Они считают, что это конец света, но для верующих это не такая уж плохая вещь. Они знают, что после битвы между добром и злом праведники попадут в Рай. – Голос Ривера стал слабым и тонким, как воздух в самых темных сферах Шеула. – Люди думают, что Апокалипсис – это битва битв. Ад на земле. Но с этим кулоном, Бизамот откроет врата между Раем и Шеулом, и в результате битва будет происходить во многих сферах, и приобретет невообразимые масштабы. Рай может... перестать существовать, души будут попадать прямиком к Сатане, и люди будут пойманы в Ад, как в ловушку… ловушку настолько ужасную, что страшно даже представить.