Освобожденная

Джулиан поморщился, когда Лили, издав очередной вопль, содрогнулась. Она билась словно в эпилептическом припадке.

– Вам нужно уходить. Сейчас же. Падшие идут за вами. Я буду слишком слаб, чтобы вас защитить, – сказал Джулиан.

Натаниэль встал за спиной у Майкла, а Адриан прислонился к перилам, озираясь по сторонам и как будто желая продолжить битву.

Джулиан взглянул на Лили.

– Не сопротивляйся, Лили. Не сопротивляйся, – тихо попросил он. – Не сопротивляйся, позволь мне забрать твою боль.

Глаза Лили закатились, веки сомкнулись. Тело, каждая мышца которого была натянута как струна, вдруг обмякло. Ее рука расслабилась.

– Что ты сделал? – спросил Майкл, заглянув в холодные глаза Джулиана.

– Вам пора уходить, иначе все это окажется бессмысленным.

Натаниэль положил руку на плечо Майклу.

– Нам пора. Сюда уже идут. Он прав. – Нат посмотрел на Джулиана, а Адриан тем временем подошел ближе. – Но я не позволю тебе забрать Лили.

Джулиан прижал девушку к себе и поднял голову. Его глаза, казалось, подернулись льдом.

– Я пал, сохранив тебе жизнь, но во второй раз этого делать не стану. Попробуешь меня остановить – убью тебя, как мне и было приказано в день твоего рождения.

Прищурившись, Натаниэль выпрямился в полный рост.

– Джулиан, тронешь ее хоть пальцем – и я убью тебя, – сказал он и повернулся к Адриану. – Сейчас же уводи Майкла. Я задержу Падших.

Казалось, Адриан с трудом сдерживается от того, чтобы не бросить вызов Джулиану, но он взял Майкла за плечи и оттащил его от Лили со словами:

– Пойдем, нам пора уходить.

Майкл попытался сопротивляться, но не успел моргнуть и глазом, как Джулиан поднял Лили на руки, развернулся и исчез.

– Какого черта ты там творил? – спросил Адриан, подталкивая Майкла к двери. – Это был меч Михаила?

– Не знаю, – честно ответил Майкл и устало покачал головой.

Глава тридцатая

Очнувшись, Лили сразу же подумала о Люке. Столь ужасной тоски и боли она, пожалуй, не испытывала никогда в жизни. Частичка ее сердца умерла навсегда после смерти друга.

Девушка осторожно повернулась. Мышцы заныли. Рядом с ней лежал Джулиан. Его веки были опущены, губы приоткрыты, под глазами залегли черные тени. Лили помнила лишь его руки и яркий свет, который как будто прожег ее насквозь. Он снова исцелил ее. Но на лечение раны, нанесенной клинком, похоже, ушли все его силы. Лили не представляла, что такое вообще возможно.

Тело болело, а по лицу словно прошлись кувалдой. Пульсировало все, до самых кончиков ее пальцев. Лили с опаской подняла покрытую синяками и ссадинами руку и, к собственному удивлению, поняла, что она ее слушается. Джулиан залечил все ее переломы, но душевные раны не могла исцелить даже его ангельская сила.

Лили зажмурилась до боли. В голове бились только мысли о Люке. Она должна была заметить, что с ним сделала его любовь к Анне. Все это время она верила, что их предает Мика, верила в некую великую цель, ради которой он так поступал, но оказалось, что Люка на предательство Святилища толкнула сильнодействующая смесь любви и ненависти. В ту секунду, когда он убил Анну, что-то внутри него надломилось и превратило все хорошее вокруг в плохое. И он направил свою ненависть на Натаниэля и на Святилище.

Как она могла проглядеть такое? Теперь, оглядываясь назад, девушка понимала, что свидетельств этому было немало: стоило только прислушаться к словам Люка об Анне и о ее собственных отношениях с Джулианом. Тоска терзала Лили не менее жестоко, чем любой клинок Святилища. Она вздохнула, но воздух как будто застрял у нее в легких.

– Лили? – тихо позвал Джулиан, приподнявшись на локте. – Тебе больно?

Она открыла глаза. Половину его лица закрывали светлые волосы.

– Все хорошо, – ответила она. – А ты как? Выглядишь… обессиленным.

Джулиан провел рукой по той ее щеке, которая не представляла собой один сплошной синяк.

– Со мной все будет в порядке. – Его сапфировые глаза сверкнули. – Лили, мне так жаль, что все это произошло. Я бы избавил тебя от боли, если бы мог. Забрал бы ее всю, до последней капли.

Лили сморгнула слезы и сказала сама себе, что Люк их не заслуживал. Он поступил слишком подло.

– Это был… Люк.

Лицо Джулиана исказилось от боли.

– Я знаю, любовь моя. Знаю, как много он для тебя значил.

Лили снова закрыла глаза.

– Я должна была… заметить.

– Нет. – Джулиан встал на колени и склонился над ней. – Лили, ты ничего не могла сделать. Это был уже не он.

Она сжала его руку, отчаянно желая получить хоть какую-то опору.

– Я хочу его ненавидеть. За то, как он поступил с Анной и с Микой… – Она сделала паузу и болезненно сглотнула. – Джулиан, он пытался разрушить Святилище. И он был мне как брат. Я любила его. Ради него готова была на все.

– Я знаю, – Джулиан сел рядом с ней, взял за руку и переплел их пальцы, а затем поднес ее руку к губам и коснулся поцелуем ладони. – Любимая, ты не сможешь его забыть. Но вспоминай его таким, каким он был все эти годы. Сохрани воспоминания о том Люке, который был тебе ближе всех. Его можно ненавидеть. Но нет ничего плохого и в том, если ты не поддашься этой ненависти.