Освобожденный Эдем.

Детерминизм, по крайней мере, нашей Вселенной косвенно подтверждается и современными представлениями о генезисе Большого взрыва. Предполагается, что в невообразимо малом временном интервале после него, в периоде от нуля до 10^-23 секунды, будущая Вселенная осциллировала — проходя через множество виртуальных конфигураций, отличающихся друг от друга по ряду фундаментальных характеристик¹⁸. Это было протосуществование, «примерка» будущей онтологии. Антропная конфигурация, то есть такая, физические параметры которой совместимы с существованием человека, возникла и утвердилась, с одной стороны, случайно, в силу стохастических обстоятельств, которые навсегда останутся неизвестными, а с другой стороны — неизбежно как результат бесконечного перебора бесчисленного количества вариантов. Однако, единожды утвердившись, единожды приняв нынешние космогонические очертания, она уже с железной закономерностью ведет и к появлению жизни, и к появлению человека.

В этом смысле история человечества тоже детерминирована: она формируется метазаконами, выстраивающими определенный сюжет. Мы движемся к заранее обусловленному финалу. Правда, это какой-то странный детерминизм: неизбежность, реализующая себя через неопределенность. Соотношение здесь, вероятно, следующее. Так же как механика Ньютона работает лишь в ограниченном интервале теоретически бесконечного квантово-релятивистского универсума, так и исторический детерминизм, если он действительно существует, применим лишь в очень узком пространстве антропной конфигурации. Которая, в свою очередь, является частным случаем бесконечного ряда громадных Вселенских циклов.

Трансценденция, материализующая себя в последовательности исторических матриц, есть только внешнее выражение этого ограниченного детерминизма.

Это тень будущего в настоящем. Бесконечное эхо того, что еще не пришло. И, конечно, интересно предугадать — будет ли данное эхо воплощено в очередной исторической форме, явится ли оно бытием, несущем в себе новый мир, или, исчерпав начальный порыв, останется только эхом — тенью, летящей в пространстве, где слушателя уже нет?

9. ОСВОБОЖДЕННЫЙ ЭДЕМ

Вернемся к началам. Вернемся к основам того, что образует сейчас современность.

Глобальная трансценденция, то есть источник любой реализующей себя метафизики, что бы мы под этим источником ни понимали: «бога», «нечто», «непознанное», «абсолютную идею», «внутреннюю истинность мироздания», еще на заре человечества разделилась на две крупных ветви — западную и восточную.

Западная трансценденция экстравертна, она предполагает наличие «внешнего бога» (внешней идеи, внешней истинности), который пронизывает собою все сущее. Предполагается также, что бог «знает», как должно быть устроено земное благополучие и предлагает его паттерны (образцы) в виде откровений или социальных (научных) доктрин. Достижение этих паттернов, то есть прогресс, в свою очередь требует целенаправленного переустройства реальности. Оно требует непрерывного, сознательного преобразования мира, причем не только в местных, но обязательно и в глобальных масштабах. Однако поскольку паттерны авторизованы («божественная» суть представлена в «человеческой» форме), то расхождение между ними и текущей реальностью может достигать весьма значительных величин. Именно такие «разрывы» и порождают цивилизационные кризисы: прежний паттерн, не выдерживая напряжения, разрушается, матричная реальность превращается в хаос, начинается «восхождение к раю» на новом системном уровне.

Разумеется, экстравертность западной цивилизации, выраженная как в интеллектуальной экспансии (технологическое развитие, «вертикальный прогресс»), так и в экспансии физической (стремление унифицировать мир по своему эталону, «горизонтальный прогресс») вовсе не беспредельна. Она ограничена традициями, продуцирующими базисную мораль, социальными и государственными законами, формализующими эту стихийную нравственность, международными соглашениями, имеющими универсальный характер, представлениями о высших ценностях человеческого бытия, также закрепленными документально. Это так называемые гуманитарные технологии, призванные смягчить безличную, механическую, опасную силу прогресса, перевести ее, насколько возможно, в позитивный формат, фактически — избежать самоуничтожения.

Гуманитарные технологии, понимаемые как сопряжение реальности и трансценденции, образуют тот общий «текст», ту демпферную среду, ту матрицу, которая сублимирует и агрессивность отдельного человека, и государств, и даже целых цивилизаций.