Освобождённая возлюбленная

Раньше она бы наклонилась пониже, вытерла лужицу, и дело сделано.

Теперь? У неё два варианта. Лежать здесь и звать на помощь, как инвалид. Или хорошенько подумать и сделать попытку быть независимой.

Она не сразу просчитала силу рук и расстояние до пола. К счастью, капельницы не были прикреплены, но катетер всё ещё оставался на ней… поэтому, вероятно, попытка проявить самостоятельность была плохой идеей.

И всё же ей претило унижение от бездейственного лежания. Она больше не солдат, а лишь ребёнок, не способный позаботиться о себе.

Это невыносимо.

Вытянув из коробки прямоугольные салфетки «Клинекс», как люди их называют, она опустила перила кровати, вцепилась в них и перевернулась. Из-за бессильной дрожи ноги разъехались в разные стороны, как у щенка, всё движение было лишено какой-либо грации, но, по крайней мере, она смогла добраться до гладкого пола с белой бумагой в руке.

Напрягшись, Пэйн пыталась удержать сомнительное равновесие на краю кровати, ведь она устала быть той, за которую всё делают, с которой все нянчатся, моют и вытирают как новорождённого младенца…

Её тело повторило судьбу стакана.

Без предупреждения её хватка соскользнула с гладких перил, а бёдра — с матраса настолько, что она почувствовала, как стремглав приближается к полу. Сила гравитации слишком могуча, чтобы её преодолеть. Выбросив перед собой руки, она растянулась на мокром полу, но обе ладони ушли из-под неё, и она приняла силу удара на одну сторону лица, дыхание вырвалось из лёгких.

И затем никакого движения.

Она оказалась почти в безнадёжном положении — кровать поддерживала её бесполезные конечности Зацепившиеся за край постели, они оказались прямо над её головой и телом, неумолимо притягивая к полу.

Набрав воздуха, она выкрикнула:

— Помогите… на помощщщь…

Лицо было придавлено, руки начинали неметь, а лёгкие — гореть от удушья, ярость закипала в ней, а тело сотрясала дрожь…

Всё началось как скрип. Затем звук перешёл в движение, когда щека начала еле-еле продвигаться вперёд по кафелю, кожа натянулась до такой степени, что, казалось, сдиралась с черепа. Чуть погодя давление начало расти на шее, толстая коса тянула голову в одном направлении, а её странная поза — вперёд.

Призвав всю свою силу, она сосредоточилась на ярости и умудрилась переместить руки так, чтобы ладони твёрдо упёрлись в пол. С дрожащим вдохом, Пэйн с усилием оттолкнулась, и приподнявшись, перевернулась на спину…

Её грива упала и накрепко застряла в креплениях перил, толстая коса держала её на месте, выкручивая шею. В ловушке, и не способная сдвинуться с места, со столь замечательного положения она видела лишь свои ноги, длинные стройные ноги, о которых никогда особо не задумывалась.

Когда кровь постепенно начала приливать к туловищу, она наблюдала, как кожа на икрах становилась белой, словно бумага.

Сжав кулаки, Пэйн приказала пальцам на ногах шевелиться:

— Чтоб вас… шевелитесь… — Она бы закрыла глаза, чтобы сосредоточиться, но не хотела пропустить чудо, если оно произойдёт.

Но ничего не произошло.

Как и раньше.

И она начинала осознавать… что это не произойдёт вовсе.

Когда подушечки под ногтями посерели, она поняла, что должна смириться со своим нынешним положением. А не с привлекательной ему аналогией.

Сломанная. Бесполезная. Обуза.

Крах, наконец-то произошедший, не принёс с собой ни слёз, ни рыданий. Вместо этого, решительность была окрашена мрачным намерением.

— Пэйн!

При звуке голоса Джейн она закрыла глаза. Не этого спасителя она ждала. Её близнец… нужно, чтоб её близнец сделал, что должен.

— Пожалуйста, приведи Вишеса, — хрипло произнесла она. — Пожалуйста.

Голос Джейн раздался совсем близко:

— Давай поднимем тебя с пола.

— Вишес.

Раздался щелчок, и Пэйн поняла, что прозвучал сигнал тревоги, до кнопки которой она не смогла дотянуться.

— Пожалуйста, — простонала она. — Приведи Вишеса.

— Давай…

— Вишес.

Тишина. Пока не распахнулась дверь.

— Элена, помоги мне, — услышала она Джейн.

Пэйн осознавала, что её собственные губы двигались, но ничего не слышала, пока две женщины поднимали её обратно на кровать и укладывали ноги, вытянув их параллельно друг другу, а затем накрыв белой простынёй.

Пока и на кровати, и на полу проводились различные хлопоты по уборке, она смотрела в другой конец комнаты на белую стену, как делала это целую вечность с тех пор, как её привезли в это место.

— Пэйн?

Когда она не ответила, Джейн повторила:

— Пэйн. Посмотри на меня.

Она переместила взгляд и ничего не почувствовала, посмотрев на обеспокоенное лицо шеллан её близнеца:

— Мне нужен мой брат.

— Конечно, я позову его. Он сейчас на встрече, но я приведу его до того, как он уйдёт на ночь. — Длинная пауза. — Могу я спросить, зачем он тебе нужен?

Слова, произнесённые монотонно и спокойно, ясно дали ей понять, что добрый целитель не была имбицилом.

— Пэйн?

Пэйн закрыла глаза и услышала произнесённое ею:

— Он дал обещание, когда всё это началось. И мне нужно, чтобы он сдержал его.

* * *

Вопреки тому, что она была призраком, сердце Джейн всё же смогло замереть в груди.