Освоение Сибири в XVII веке

Некоторым противовесом всей этой разветвленной административной системе (и вместе с тем составной ее частью) являлась «мирская», общинная организация сибирского населения. Общинное начало, как убедительно показали исследования последних лет, было еще очень сильно на Руси в XVII в. (особенно в районах, не знавших крепостного права), и жители сибирских городов и уездов также делились на отдельные «миры» (крестьянский, посадский, служилый), спаянные общностью судеб и интересов и по большей части самостоятельно решавшие свои внутренние дела. Они сами распределяли в своей среде налоги, повинности, различные «службы», контролировали сбор пошлин. «Миры» нередко успешно отстаивали перед воеводской администрацией свои интересы, но вместе с тем вынуждены были помогать ей в управлении сибирскими землями, постепенно превращаясь в низшее звено государственного аппарата.

Широкие права и отсутствие строгого контроля со стороны вышестоящего начальства давали воеводам, «приказчикам» и другим «приказным» возможность, несмотря на противодействие «мира», часто злоупотреблять своей властью и нарушать «для своей корысти» законы, на страже которых они были призваны стоять. Это тяжело отражалось на населении.

Больше всего, как это ни покажется странным, верхушка администрации притесняла вооруженную опору государственной власти — служилых людей, поскольку именно они по роду своих основных занятий наиболее часто сталкивались с «приказными людьми», находясь в их непосредственном ведении. «Никого не пороли так часто и так усердно, как казаков», — подметил В. Н. Шерстобоев.

Но телесными наказаниями за малейшую провинность и побоями, приводившими порой к тяжелым увечьям, «насиль-ства» воевод и «начальных людей» над рядовыми служилыми не ограничивались. Широкое распространение получили, например, вымогательства взяток. Их давали за зачисление на освободившееся в гарнизоне место, для своевременного получения жалованья, для освобождения от обременительных «служб» и просто «в почесть». Удобной статьей дохода стало заключение подчиненных по ложному обвинению в тюрьму для «вымучивания» денежных подношений или кабальных записей на якрбы данные в долг деньги. Воеводы и «головы» заставляли служилых работать в своем хозяйстве, обсчитывали их при выдаче жалованья.

У торговых и промышленных людей воеводы вымогали взятки особым способом: задерживали выдачу разрешений на промысел и ставили тем самым перед угрозой не попасть на место охоты вовремя. В тяжелую обузу для промышленных и торговых, а также служилых и «всяких жилецких» людей превратились обязательные подношения представителям воеводской администрации, включая их дворню, производившиеся обычно мехами либо совершенно открыто «в почесть», либо в виде «займов».

«Приказные люди» и воеводы разоряли жителей Сибири ростовщичеством и спекуляцией, не останавливались перед прямыми грабежами и насилиями. От их притеснений страдало и служилое, и неслужилое население, и русские, и «иноземцы». Сталкиваясь с подобным произволом, ясачные люди, случалось, посылали депутации к служилым и крестьянам с расспросами: «Так ли де у вас на Руси великие люди и приказные делают?..» И узнавали, что русские терпят такие же «насиль-ства» и что по московским законам все это называется «воровством», подлежащим «жестокому наказанью» от «великого государя». До «государя», однако, сибирским жителям было далеко…

Конечно, коренное население Северной Азии, жившее до прихода русских в основном в условиях патриархального строя, переносило феодальный произвол и угнетение крайне болезненно, однако было бы неверно считать весь обрушившийся на сибирские народы в XVII в. режим феодальной эксплуатации «национальным гнетом», как это нередко делалось в старой исторической литературе. Национальным этот гнет можно было бы признать лишь в том случае, если бы ему не подвергался в той же мере и русский народ, а он в XVII в. эксплуатировался феодалами ничуть не в меньшей степени, в том числе и на сибирской территории.