От -50° до +50° (Афганистан: триста лет спустя, Путешествие к центру России, Третья Африканская)

Сергей Березницкий, автостопщик из Москвы, всё собиравшийся догонять нас, всё же выехал в Африку, уже после нашего возвращения оттуда. По дороге он посетил Ирак, где подвергся нападению грабителей (к счастью, большого ущерба не понёс). Потом он поехал в Иорданию, Египет и Судан, и попал в уже известную читателям моих книг деревню Акаша в те дни, когда там появился первый телевизор (и, соответственно, электрический генератор). Всё население Акаши собралось смотреть на сей чудо-прибор. После Судана он оказался в Эфиопии и случайно получил-таки визу Сомалилэнда в уже известном нам посольстве — строгий mr. Hassan Dahir Dimbi в это время отсутствовал, и секретарша выдала Сергею визу безо всякого письма!

Выездной иммиграционный эфиопский пост переместился за эти несколько месяцев из города Жижига в приграничную деревню Тог Ваджале (которая с деревом). Иммиграционный человек пока не имел своего постоянного пристанища и кочевал по деревне с портфелем, в котором хранился тот самый злополучный выездной штамп (стоивший нам $1900 на двоих). Теперь такие неприятности, как у нас, не должны происходить: всегда можно сперва спросить сомалийцев, пустят ли они вас, а затем искать мужичка со штампом… С.Березницкого пустили!

Страна Сомалилэнд оказалась весьма необычной и неспокойной; многие полицейские считали, что иностранцам там запрещено находиться вовсе! Сергея то арестовывали, то, наоборот, кормили и вписывали, то рассматривали с любопытством, а один раз даже хотели ограбить. На обратном пути он проехал от Джибути до Москвы всего за один месяц, поставив чудесный рекорд скорости.

Вскоре сомалийцы, после пятнадцати лет хаоса, решили в очередной раз попытаться избрать себе президента. Собравшись на каком-то стадионе в соседней Кении, под усиленной охраной, представители всех 26 воюющих кланов выбрали себе в президенты 70-летнего Абдуллахи Юсуфа, до сего момента вождя автономной области Пунталэнд.

Но взять под контроль всю мятежную страну новоявленному Президенту не удалось. Летом 2006 года в Сомали активизировалась ещё одна, неизвестная ранее политическая сила — Союз Исламских Судов, местный аналог афганского «талибана». К концу 2006 года мусульманские активисты захватили власть в южной половине страны. Казалось, что победа СИС близка, но в начале 2007 в страну вошли эфиопские войска и конфликт перерос в международный. Надеюсь, что и в Сомали, и в Судане, когда-нибудь настанет мир, как настал он в наше время в столь долго воевавших Заире и Анголе.

Илья Алигожин благополучно вернулся к своим родителям в Можайск. Амёбы в организме Алигожина погибли, не приспособившись к особой российской пище — не смогли жить без инжер. Вскоре затосковал по инжерам и Алигожин, и вот он нашёл единственный в России эфиопский ресторан (бар “Бунгало” возле метро Курская), где настоящие эфиопы изготовляют настоящие инжеры. Посетили это заведение (втроём: Алигожин, я, и Демид Манышев из города Энгельс), поели инжеру, повспоминали Эфиопию-ю-ю. “Ю! Чегер йеллем! Быр йеллем!” — эх, когда ещё окажемся там? Вдруг мы теперь туда “невъездные” на десять лет?

Эх, Эфиопия! В этот раз мы проехали 2100 км автостопом и 900 км по железной дороге этой удивительной страны. Когда и где мы окажемся в следующий раз? Или так и будем ходить смотреть на ресторанную инжеру — на годовщины возвращения?

Прощай, Эфиопия! Прощайте, соломенные хижины и люди, говорящие “Ю”,

Прощайте, ухабистые красные дороги, красная пыль до горизонта, тихо шагающие верблюды, мычание эфиопских коров,

Прощайте, соломенные рестораны с инжерами и блюда, висящие на стенах,

Прощайте, люди с тыквами вместо фляжек и бутылок, продавцы угля, крестьяне, завёрнутые в одеяла, с палками в руках,

Прощайте, изготовители обуви из автомобильных покрышек,

Синие закаты, красные восходы, рыжие реки, банановая трава,

Прощайте, красные огоньки-угольки в неэлектрифицированных африканских деревнях, где готовят инжеры,

Где резко начинается ночь,

Эфиопская тюрьма, охранник “Хау-а-ю? Файн?” Прощай, Шохгиза, наш добрый конвоир,

Прощайте, эфиопские нищие, бомжи и попрошайки, бездельники и потребители чата,

Прощайте, крестьяне, пашущие на волах, железная дорога по колено в озерной воде,

Прощайте, водопады Рыжего — якобы Голубого — Нила, — что там осталось от вас,

Прощайте, хелперы и переводчики, «гив-ми-1-быр!» — «First is face!» — «Never! Never!» — прощайте, перепуганные нами жители Харара,

Прощайте, узкие улочки, ослы и телеги, рикши и продавцы, –

Что завтра? Вернёмся ли? Вернёмся ли? Вернёмся ли в Эфиопию,

Страну «ю-ков», страну глюков, страну человеческого детства, –

А когда вернёмся, всё уже будет другим. Уходит прошлое, уходит «вчера».

Китайские кроссовки, эквадорские бананы, российское оружие, американские фильмы,

Английский язык, японские машины, европейская одежда наступают,

И что завтра увидим мы, под слоем денег и асфальта? Другую страну,

Прощай та Африка, которую мы застали в 1999-м и 2000-м и 2003-м (по-европейски) годах!