От А до А

Разумовский удивленно посмотрел на девушку. Таких выпадов она прежде себе никогда не позволяла.

– Да ты ревнуешь! – радостно воскликнул Андрияш, но, встретив ее ледяной взгляд, тут же покаянно развел руками. – Сейчас у меня никого нет. И не будет, если ты захочешь. Возвращайся ко мне.

– Я никогда к тебе не вернусь, – глубоко выдохнула Лада. – Все давно закончилось. У меня другая жизнь, я выхожу замуж.

– Да что ты все заладила: не вернусь! – не сдержавшись, заорал Разумовский. – Замуж за этого дегенерата? Да у него одни бабки на уме!

– А у тебя – бабы! – выплюнула Лада и резко развернула кресло, желая отъехать подальше от Андрияша.

Но он не позволил ей это сделать, быстро обошел кресло и встал рядом.

– Бабы?

– Прости. – Она примиряюще улыбнулась. – Мне не следовало так говорить. Я тебе очень благодарна, Андрияш. Честно… Я научилась жонглировать. Показать?

Глядя в ее красивые и такие умные глаза, Разумовский сжал губы, чтобы не выругаться. Конечно, он не мог ей сказать «нет». Выздоровление Лады, ее возвращение к обычной жизни важнее всего остального, важнее их перебранок, даже важнее того, будут ли они снова вместе. На мгновение ему пришла в голову совершенно безумная мысль отпустить ее, уехать из города, как она просит, и позволить жить так, как она хочет.

Мысль эту Разумовский тут же отогнал, подивившись тому, как она вообще появилась. Согласно кивнул Ладе и пошел к серебристому комоду, стоящему у окна. Именно там и лежали подаренные им мячи для жонглирования.

– Держи. – Он протянул ей коробку. – Выбирай свои любимые. Знаешь, я думаю, дело не в бабах, как ты их называешь. С ними у нас и раньше не было проблем. Просто так удобнее, верно, Лада? От него ты точно зависеть не будешь, и гордость твоя не пострадает. А признаться, что я тебе нужен, ты никогда не умела. Может, пора уже научиться?!

На провокацию Лада не поддалась. Лишь улыбнулась Разумовскому своей особенной, настоящей улыбкой, от которого у прожженного бабника в груди дрогнуло. Андрияш покачал головой – как многое он, оказывается, до сих пор ей не высказал.

День после этой стычки пошел кувырком: нет, они больше не ругались, про приятный, но досадный для чужой невесты поцелуй больше не вспоминали. Разумовский был издевательски учтив, чем приводил Ладу в бешенство, но она, конечно, не хотела в этом признаваться даже себе.

Напряжение между ними никуда не исчезало, более того, оно нарастало, но искусно пряталось в вежливые реплики и такие же ненастоящие жесты.

Разумовский был готов взорваться и, чтобы этого не случилось, уехал сегодня от Лады немного раньше обычного. Она его не сдерживала, кажется, даже была рада этому.

По какому-то странному совпадению обратно в город Андрияш ехал в том же такси, которое везло его несколько часов назад к Ладе. Перекинувшись с водителем парой дежурных фраз, Разумовский погрузился в воспоминания, которые разбудила сегодняшняя перепалка с Ладой.

– Это всего на три дня. – Андрияшу уже надоело уговаривать свою строптивую подругу. Хотя чего уж – не подругу, а почти жену.

– Я к ним не поеду, – отрезала Лада. – Не убеждай меня.

– Они – мои родители. – Разумовский устал повторять ей, что ни мать, ни отец не будут против видеть ее у себя. – Когда мы поженимся, они станут твоими родственниками. Мы часто будем к ним приезжать.

– Ты уже все распланировал?! – зло поинтересовалась Лада. – А меня забыл спросить?

– Если ты не ладишь со своими, то не понимаю, почему я не должен общаться со своими. Для меня семья – это не пустой звук.

– Ну и катись к своей семье! – Лада скрылась в ванной. У нее снова был токсикоз. Врачи говорили, что в первом триместре это нормально. Но, если что, они положат ее на сохранение.

– Тебе не кажется, что это уже перебор? – Разумовский стоял у двери. – Ты их так люто ненавидишь, а они тебе ничего плохого не сделали.

Дверь в ту же секунду резко открылась, Андрияш даже вздрогнул от неожиданности.

– Они всегда мне будут напоминать, что между нами огромная пропасть. Они не хотят, чтобы мы поженились. Они никогда меня не примут, ясно тебе?! А я не буду им навязываться.

– Я не прошу им навязываться, просто побудь со мной эти дни. У них юбилей, мать к нему полгода готовилась. – Андрияш разрывался и никак не мог найти выхода, который бы никого не обидел.

– Меня тошнит с утра до вечера! Ты в своем уме вообще?!

В ее глазах стояли слезы. И это решило все.

Он нежно взял ее лицо в свои ладони и, глядя прямо в глаза, попросил:

– Просто скажи, чтобы я остался! И я останусь!

– Нет! – Решительно дернула головой, заставив его убрать руки. – Ни в коем случае. Я сама со всем справлюсь! Езжай!

– Иногда я вообще сомневаюсь, что тебе нужен! – Андрияш, разозлившись, выплеснул на нее свою потаенную обиду. – Ты вообще меня любишь?

Он ждал ответа, но тщетно. Тишину нарушил шорох в шкафу – Лада вытаскивала из него чемодан Разумовского.

Глава 25