От Анны де Боже до Мари Туше

«Коннетабль, — сообщает Варийа, — был взбешен тем, что его лишили одной из самых эффектных ролей и воспринял это так, как если бы у него отняли меч. Только бесконтрольностью первой вспышки злобы можно объяснить вырвавшиеся из его уст слова, задевшие честь графини Ангулемской. Слова эти слышали многие, и об этом ей тут же было доложено. Луиза, не устававшая твердить, что, несмотря на свое вдовство с семнадцати лет, проводит жизнь в строгом воздержании, посетовала, что тот, кого она любила больше всех, обвиняет ее в немыслимом пороке, тогда как она не может защищаться теми методами, которые ей подсказывают разум и чувство мести» <Варииа. История Франциска I, 1685 г.>.

По словам Дре дю Радье: «Женщина, без удовольствия воспоминающая о сделанных некогда уступках, должна думать о них с отчаянием…» <Дре дю Радье. Исторические мемуары французских королев, 1808 г.>

С этого момента Луиза Савойская повела против коннетабля столь яростную борьбу, что привела в изумление все королевские дворы Европы. Многие пытались найти разумные объяснения такой ненависти, но, пожалуй, не было человека, которого все эти рассуждения могли бы обмануть. Суть дела выразил король Англии, воскликнувший однажды: «Да, у короля Франциска и герцога Бурбонского неважные отношения, и причина этого скорее всего в том, что герцог не пожелал жениться на мадам регентше, которая очень его любит».

Однако война не на жизнь, а на смерть, объявленная покинутой любовницей бывшему возлюбленному, оказалась гибельной, потому что привела Францию к падению Павии, а короля Франциска I в мадридскую тюрьму.

* * *

В конце 1521 года Луиза Савойская, не перестававшая терзаться своими несбывшимися надеждами, почувствовала новый прилив ненависти и искала такой способ мести, который раздавил бы Бурбона раз и навсегда. Помогло ей в этих поисках хорошее знание натуры ее любовника. Она знала, что молодой честолюбец имел пристрастие к деньгам, замкам, поместьям, и, значит, местью будет отнять у него все, чем он владеет, затеяв с этой целью бесчестный судебный процесс, но соблюдая видимость законности.

И не надо меня упрекать в том, что я, где только можно и по любому случаю, подчеркиваю определяющую роль любви в Истории. Вот что говорит историк Мишле по поводу знаменитого дела, которое имело самые серьезные и самые трагические последствия для Франции: «Луиза Савойская, которая хотела выйти замуж за коннетабля, но получив отказ, решила его разорить».

Какой же предлог использовала мать короля, чтобы затеять судебный процесс над своим неблагодарным любовником? Право наследования владений Сюзанны Бурбонской, жены Карла.

Незадолго до своей смерти молодая женщина составила завещание, по которому делала мужа своим единственным наследником. А надо сказать, что владения, унаследованные Карлом от Сюзанны, были огромными, Они включали провинции Бурбонне, Форез, Божоле, Овернь, Марш. Луиза Савойская, у которой не было мужа, хотела забрать себе эти провинции и заявила, что именно она является наследницей Сюзанны Бурбонской. Утверждение это не было абсолютно безосновательным, поскольку мадам Ангулемская по материнской линии являлась двоюродной сестрой коннетабля. И все же тот факт, что Сюзанна завещала полностью все свои владения мужу, лишал Луизу всякого права на наследование. И она прекрасно это знала. Вот почему завещание было оспорено ею по другому пункту. Интриганка высшей пробы, Луиза, напустив на себя благородный вид, явилась к сыну и заявила:

— Завещание Сюзанны Бурбонской не может быть признано, потому что по нему коннетабль становится законным наследником имущества и провинций, которые должны отойти французской короне.

Но так как Франциск I всем своим видом показывал, что совершенно не в курсе дела, она добавила:

— По одной из статей, утвержденной в 1400 году Карлом VI и возобновленной Людовиком XI в брачном контракте Анны Французской и Пьера де Боже, сеньора де Бурбона, все имущество семейства Бурбонов должно быть возвращено французской короне в случае смерти наследника по мужской линии. У Сюзанны же детей вообще не было.

Дело казалось простым, а претензии Луизы Савойской вполне обоснованными. Франциск I поблагодарил мать за то, что она ознакомила его с деталями и пообещал немедленно наложить запрет на все имущество коннетабля.

— А после этого мы начнем судебный процесс, — сказал он.

Это было как раз то, чего больше всего желала м-м Ангулемская. Страшно довольная таким оборотом дела, она удалилась «в свои покои, где дворцовый стражник, с некоторых пор заменявший, и вполне успешно, коннетабля де Бурбона, тут же последовал за ней».

Король, уверенный в своем праве, немедленно отдал приказ наложить арест на замки, принадлежащие Карлу Бурбонскому, после чего отправился к м-м де Шатобриан, размышляя о том, как, оказывается, иногда легко округлить государственные владения…