От Арденн до Берлина

Генерал участливо взглянул на полковника, готовый принять к сведению любое его указание, выполнить самый невероятный его приказ. Как же! Этот вшивый полковник — спаситель Англии! Он выручил ее в дни первого Дюнкерка, спас и сейчас, когда Англии грозил второй Дюнкерк. Порой он выдавал себя за командора королевских военно-воздушных сил, принимал и другие обличья.

— Как дерутся американцы?

— Несколько лучше, чем раньше, — ответил генерал, склонный, как и все англичане, скорее к недомолвке, чем к преувеличению. — Мне докладывали о том, как один солдат-янки не убежал из своего индивидуального окопа и стрелял из базуки в танк. Но базуки «тигра» не берут. «Тигр» стал крутить гусеницами, утюжить его окоп, но примороженная земля мешала немцам-танкистам раздавить американца. Тогда «тигр» сел на окоп, как клушка на яйца, ревя мотором, выпуская выхлопные газы. Через несколько минут, сэр, солдат превратился в рубленый бифштекс.

— А ведь танки эти, — сказал полковник, — изобрели мы еще в ту, «великую войну»!

За дверью кабинета послышались чьи-то шаги. Это наверняка был телохранитель полковника из Особого отдела Скотленд-Ярда.

— Потрясающая история, генерал, — сказал полковник, взмахнув сигарой, словно жезлом. — Я бы посмертно наградил этого солдата Крестом Виктории. Увы, он никогда не узнает, что кресты эти отлиты из бронзы русских пушек, взятых нами в Крымской войне. Побольше бы нам таких воинов. И джерри, надо отдать им должное, умеют воевать, как мы убедились еще в ту войну. Самые лучшие солдаты на свете — я всегда это говорил и буду говорить. Я телефонировал сегодня Айку — он не очень обнадежил. Скажите откровенно, каковы наши шансы на успех в Арденнах? Предупреждаю, генерал, от вашего совета зависит очень многое. Такого испытания союзники еще не знали. Не впервые готов я положиться скорее на русских, чем на янки, а их сейчас намного больше, чем нас, и будет еще больше.

— Слишком много неизвестных факторов, сэр. Слишком много сюрпризов со стороны Гитлера. Что еще достанет из мешка этот Санта-Клаус? Новые ракеты, газы, супербомбы? Нет, слабы мы еще против немцев. Все висит на волоске, сэр.

— Хорошо, генерал, — словно решившись на что-то очень важное, произнес полковник Уорден, проведя ладонью по знаменитой лысине, известной всему миру, — вы свободны. Пусть Монтгомери свяжется со мной при первой возможности. Я должен написать письмо… — Он вздохнул: хотелось поскорее выпить, но сначала надо написать несколько писем. И Черчилль — ибо это был он — написал два письма: одно, подготовительное, Адмиралу — президенту Рузвельту, другое — Дяде Джо — Сталину, или «Васильеву». Разумеется, он не обращался к Сталину как к Дяде Джо. Так он называл его (Джо — Джозеф — Иосиф) в переписке с Рузвельтом.

Написав эти письма, он достал флягу, отпил из нее три громадных глотка. Блаженно крякнул. Закурил.

Семидесятилетний Уинстон Спенсер Черчилль, сын лорда Рандольфа, умел пить. И в семьдесят лет никогда не терял он контроля над собой. С близкими людьми, ценя застолье, пил он много, мешая виски и бренди с шампанским и портвейном. При этом

он был неразлучен с сигарами, выкуривая по три сигары в час на протяжении восемнадцати часов в сутки. И тем не менее дожить ему было суждено до девяноста одного года. Став вторично премьером Британии в 1951 году в возрасте семидесяти семи лет, Черчилль сохранял ясность ума и завидную энергию, хотя это был уже, конечно, не прежний Черчилль. Только пил он с почти прежним азартом, всегда запивая вино горячим куриным бульоном, который постоянно держал про запас его камердинер.

В 12-й и последней книге своих мемуаров под заглавием «Триумф и трагедия» Черчилль вкратце и с юмором опишет трагикомедию, разыгравшуюся при дворе короля Ибн Сауда вскоре после Ялтинской конференции, где он пристрастился к армянскому коньяку: «Возник ряд светских проблем. Меня предупредили, что в присутствии короля не разрешается ни курить, ни потреблять алкогольные напитки. Я немедленно поднял этот вопрос, заявив через переводчика его величеству, что если его религия запрещает ему курить и пить вино, то моим правилом жизни и абсолютно священным обрядом является курение, а также питие алкоголя до, после и, по мере надобности, в перерывах между приемами пищи. Король милостиво вошел в мое положение. Его личный носитель чаши из Мекки поднес мне стакан воды из ее священного колодца — самой вкусной воды, которую я когда-либо пивал».