От Ариев до Викингов, или Кто открыл Америку

Я прихожу к выводу, что Карлсефни сконцентрировал все свое время и усилия на поисках пролива, через который можно было попасть во Внутреннее море и, следовательно, найти новую Альбу. По всей вероятности, он заглянул и в Гросуотер Бэй, и в Сэндвич Бэй, но, убедившись, что это совсем не то, чего он ищет, продолжил путь дальше, пока эскадра не оказалась в проливе Бель-Иль.

И здесь произошло нечто необычное. Вместо того чтобы, пройдя Страумфьорд, продолжать плавание на юго-запад, норвежцы высадились на берег всего в нескольких милях от крайней восточной оконечности земли — мыса Кейп Бойлд. И там, на одном из самых неудобных, продутых всеми ветрами и неподходящих для жилья мест, какое только можно найти на Ньюфаундленде, они начали активно готовиться к зимовке, хотя до нее оставалось еще несколько месяцев.

Такое поведение переселенцев было бы совершенно необъяснимым. Не менее странным было бы оно и для торговцев. Но оно в точности соответствует обычной практике викингов, стремящихся затаиться где-нибудь на побережье чужой земли, жители которой имеют (или могут иметь) все основания быть враждебно настроенными по отношению к ним.

В заливе Эпавс Бэй (Крушения), как обычно называют это место, штормит настолько часто, что берега его никогда не привлекали внимания жителей, за исключением разве что экспедиции Карлсефни. Однажды — хотя стояло тихое, теплое лето, — попав в шторм в заливе Крушения, я прекрасно понимаю, почему люди вообще и моряки в особенности предпочитают обходить его стороной. На нас с приятелем внезапно обрушились крутые волны и налетел настолько сильный северо-восточный ветер, что нам поневоле пришлось нашу моторную дори[136] пригнать к берегу, несмотря на бурный прибой, так что мы едва не потеряли ее. А когда, выбравшись на берег, мы попытались укрыться где-нибудь на этом голом, скалистом ландшафте, мы очень скоро поняли, что с трудом можем держаться на ногах на ветру, не встречающем никаких помех на пути сюда от самой Гренландии. Мне редко доводилось попасть в столь неистовый шторм, а ведь дело было летом! Боюсь и подумать, какая непогода может разыграться в заливе Крушения зимней порой!

Будучи лишенным какого бы то ни было укрытия, бухточки или гавани, так что приблизиться к нему можно только по узкому коридору между скалами и рифами, напоминающими chevaux de frise[137] и почти всегда покрытыми белыми бурунами, это место могло привлекать только тех, кто хотел бы во что бы то ни стало остаться незамеченным. Зато оно как нельзя лучше подходило для того, чтобы держать под контролем южные подступы к заливу. Корабли, шедшие издалека, легко можно было заметить с прибрежных скал, и разбойничьи кнорры или длинные лодки, либо и те и другие, могли неожиданно выскочить из засады из-за какого-нибудь островка, обескуражив безоружных мореплавателей.

По сути дела, залив Крушения — это поистине идеальное разбойничье гнездо. Недаром именно здесь Карлсефни и его люди наспех построили несколько сооружений из дерна и бревен, которые были обнаружены в ходе раскопок в 1960-е гг. норвежской исследовательницей Хельге Ингстад. Эти находки теперь являются главной достопримечательностью Национального исторического комплекса Ль'Анс-о-Мидоу.

«Теперь они решили заняться осмотром окрестных земель… Они проводили там только разведку местности… Они провели там зимовку, но зима была очень суровой, и они оказались неподготовленными к ней. Рыбу ловить им было нечем, и среди них начался голод…

По весне они держали совет о том, куда плыть дальше. Тор-галл Охотник хотел отправиться на север, обогнув Фурдурстрандир (Поркьюпайн Странд) и Кьяларнесс (Кил Пойнт), а оттуда взять курс на Винланд[138]. Карлсефни же намеревался отправиться на юг, считая, что чем дальше на юг они заплывут, тем выше будут его шансы (отыскать Альбу)».

И хотя норвежцы, по всей видимости, считали, что находятся где-то неподалеку от Альбы, предпринятая ими разведка не смогла не только найти саму Альбу, но и хотя бы установить, в каком направлении ее следует искать. Вероятно, разногласия на сей счет между исландцами Карлсефни и гренландским контингентом экспедиции приняли достаточно резкий характер. Более того, даже в команде самого Торвальда Эрикссона вспыхнул конфликт, кульминацией которого явились измена и дезертирство Торгалла Охотника, правой руки Торвальда, которые случились сразу же после того, как пролив очистился от льдов.