От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

Окружение и уничтожение 6-й немецкой армии в Сталинграде имело важное значение для русских бронетанковых войск по двум причинам. Во-первых, тактика и стратегия «блицкрига», вновь примененная генерал-полковником Готом и генерал-фельдмаршалом Клейстом на широких просторах русских степей еще раз показала, что она приносит успехи, но не победу. Во-вторых, под воздействием неудач под Сталинградом, а затем катастрофы на Волге упал боевой дух немецких танковых войск. Давая оценку действиям немецких войск летом 1942 года, один из прославленных защитников Сталинграда маршал В. И. Чуйков отметил: «…я ожидал от артиллерии противника классического взаимодействия, четкой организации огневого вала, молниеносного маневра огнем и колесами. Но этого не было. Я встретился с далеко не новым методом медленного прогрызания последовательно одной траншеи за другой…

Немецкие танки не шли в атаку без пехоты и без поддержки авиации. На поле боя не заметно было “доблести” немецких танкистов, их смелости и быстроты действий, о которых писали зарубежные газеты».[154]

После Сталинграда характер танковых операций изменился, и обе стороны были заняты поисками новой тактики и стратегии. Для немцев дни «блицкрига» канули в Лету.

Прежде всего на характере танковой войны сказывалось появление нового оружия: новые тяжелые немецкие танки «тигр» и русские ИС радикально отличались от Т-III и Т-34. Был создан новый тип бронированных боевых машин — самоходные артиллерийские установки (САУ). Это оружие более подходило для растущего боевого мастерства русских, чем для сломленного боевого духа немецких танковых дивизий.

Что касается немцев, то самоходные артиллерийские установки «ягдпанцер» символизировали перемены в их теоретическом подходе к танковой войне. САУ в их роли истребителей танков были, по существу, оборонительным оружием, которое лучше подходило для использования в засаде или в полустационарных позициях. Гитлер уже доверительно сообщил некоторым своим генералам, что «время танков, вероятно, скоро истечет». Этот пессимизм был вызван созданием кумулятивных боеприпасов и ручных гранатометов типа базука, или фаустпатрон для пехотинцев, способных в руках смелых и решительных солдат вывести из строя тяжелый танк.

Однако русские подходили к САУ с других позиций. Использование тяжело вооруженных, но более простых в производстве самоходных артиллерийских установок позволяло наращивать ударную мощь танковых соединений, да и в целом артиллерийские традиции русских основывались на концепции сопровождения наступающих войск огнем и колесами и оказания им непосредственной огневой поддержки.

В 1942 году растущая потребность в эффективной, но более простой бронированной машине привела к проектированию и созданию первой советской самоходной артиллерийской установки СУ-76. Это была проверенная в боях и хорошо зарекомендовавшая себя 76,2-мм дивизионная пушка, установленная на шасси легкого танка Т-70. Ко времени ее широкого поступления в войска это орудие, однако, оказалось недостаточно эффективным для борьбы с новыми типами немецких танков, и возникла необходимость в создании более тяжело вооруженных САУ.

Основой для новой самоходной установки послужило шасси Т-34, на которое была установлена 85-мм пушка. СУ-85 была спроектирована как истребитель вражеских танков, но это же орудие при использовании фугасных снарядов могло с успехом применяться и для поддержки пехоты при штурме оборонительных позиций противника. Осенью 1944 года появляется более мощная самоходка на шасси Т-34 — СУ-100. Эти две самоходные установки составляли основу советских самоходных противотанковых орудий до конца войны. Третьим САУ созданным на шасси «тридцатьчетверки», была СУ-122 — 122-мм дивизионная гаубица, успешно использовавшаяся для сопровождения пехоты.

По мере поступления этих новых самоходных артустановок они заняли прочное место в бронетанковых соединениях. В 1942 году сама организация советских бронетанковых войск вновь претерпела изменения, и в последующие два года их организационно-штатная структура была значительно усовершенствована. Танковые бригады теперь начали объединяться в более крупные соединения — танковые и механизированные корпуса и даже танковые армии.

Новые танковые корпуса первоначально отличались друг от друга по своим размерам и композиции. В максимальном варианте корпус имел в своем составе три танковые бригады[155] — примерно 200 танков Т-34, КВ-1 и Т-70, мотострелковую бригаду и сильные части поддержки: мотоциклетный батальон, разведывательный батальон, три полка САУ, зенитный и минометный полки, легкий артиллерийский полк, дивизион «катюш», подразделения материально-технического обеспечения и управления. Таким образом, советский танковый корпус имел сильную мотопехоту для развития успеха после прорыва танками обороны противника.