От «Барбароссы» до «Терминала»: Взгляд с Запада

Подделать документ и придать ему достоверный вид — не особенно сложное дело для экспертов разведывательной службы. Но доставить этот документ по нужному адресу, не вызвав подозрений, — это весьма трудная задача, тем более что адресатом был Иосиф Сталин.

Но Гейдрих решил эту задачу.

В 1936 году министерство иностранных дел Германии через чехословацкого посланника в Берлине время от времени пыталось выяснить позицию Чехословакии на случай войны между Германией и Францией.

Этим и решил воспользоваться Гейдрих. В конце января 1937 года — об этом пишет в своих мемуарах Бенеш — чехословацкий посланник в Берлине Мастны направил в Прагу шифротелеграмму, в которой сообщил, что немецкий дипломат, с которым он общался, внезапно утратил интерес к этому вопросу. Из его отдельных высказываний и намеков можно было понять, что немцы поддерживают контакты с антисталинской группировкой в Красной Армии. Берлин, очевидно, ожидает смену правительства в Москве, которая приведет к изменению расстановки сил в Европе в пользу нацистской Германии. Президент Бенеш серьезно встревожился перспективой утраты поддержки Советского Союза против Германии. Чехословакия с ее взрывоопасной проблемой судетских немцев была обязана своим существованием главным образом антагонизму между Германией и Советским Союзом. Примирение между советской военной диктатурой и фашистской Германией могло создать серьезную угрозу Чехословакии, продукту Версальского договора, ликвидацию которого Гитлер провозгласил в качестве своей цели.

Президент Бенеш, естественно, сразу же пригласил к себе советского посла в Праге С. Александровского и ознакомил его с содержанием сообщения Маетны: заговор генералов против Сталина. К нему причастны Гитлер и немецкие генералы.

Посол, внимательно выслушав это сообщение, спешно вернулся в посольство и сразу же вылетел в Москву. Информация, подброшенная Гейдрихом, попала к адресату.

Но Гейдрих был предусмотрителен. Он не ограничился почтальоном в Праге, но действовал, исходя из здравого принципа, что стоящее дело заслуживает того, чтобы его сделать хорошо. Поэтому он подкрепил свой ход в Праге ходом в Париже.

На дипломатическом приеме в Париже через два-три дня после беседы между Бенешем и Александровским военный министр Эдуард Даладье, бывший несколько раз французским премьер-министром, любезно взял под руку советского посла Владимира Потемкина и отвел его к нише у окна. Быстро оглянувшись — не подслушивает ли их кто-нибудь, — Даладье с тревогой в голосе сказал Потемкину, что Франция обеспокоена. Имеются сведения о возможной перемене политического курса в Москве. Ходят слухи о договоренности между нацистским вермахтом и Красной Армией. Не может ли Его Превосходительство рассеять эти тревоги? Лицо Потемкина оставалось невозмутимым. Отделавшись несколькими ничего не значащими фразами, он через десять минут покинул прием, вернулся в посольство и направил срочную шифровку в Москву, содержащую информацию о беседе с Даладье.

Как Гейдриху удалось передать эту информацию в руки Даладье, пока полностью установить оказалось невозможным. Вероятно, у немцев был контакт с агентом «Второго бюро» (французская разведывательная служба) во французском посольстве в Москве.

После этих подготовительных шагов Гейдрих инсценировал второй акт драмы. Он направил своего особо доверенного представителя штандартенфюрера СС Беренса в Прагу, где тот вступил в контакт с близким приятелем президента Чехословакии и сообщил ему о существовании документальных улик против Тухачевского. Узнав об этом, Бенеш тут же информировал Сталина.

Вскоре посредник Бенеша предложил представителю Гейдриха вступить в контакт с сотрудником советского посольства в Берлине по имени Израилович. Такая встреча состоялась, и гестаповец показал советскому представителю два подлинных письма из фальсифицированного досье. Израилович, как принято, прикинулся равнодушным. Он поинтересовался стоимостью досье. Беренс пожал плечами. Израилович обещал встретиться с ним через неделю вместе с уполномоченным лицом.

На повторной встрече присутствовал прибывший из Москвы личный представитель тогдашнего начальника НКВД Ежова. Он также спросил, сколько стоит досье. Гейдрих, чтобы не вызывать ненужных подозрений, приказал назвать фантастическую сумму в 3 миллиона золотых рублей. «Но вы уполномочены, поторговавшись, сбавить цену», — предупредил он Беренса.

Но торговаться не пришлось. Представитель Ежова после беглого ознакомления с документами молча кивнул головой, когда Беренс назвал сумму. Ни за один план военных операций, ни за какую измену или предательство в истории секретных служб никогда не платили такую высокую цену.[82]

В этот же день сделка была завершена, и агент Ежова улетел в Москву с досье, сфабрикованным Гейдрихом. Произошло это в середине мая 1937 года.

Спустя три недели, 11 июня 1937 года, потрясенный мир прочел сообщение, опубликованное советским телеграфным агентством, что маршал Тухачевский и семь других видных военачальников преданы Верховному суду СССР.