От Батыя до Ивана Грозного: история Российская во всей ее полноте

Призвал государь к себе брата своего князя Владимира Андреевича, и царя Шигалея, и бояр, и воевод и сказал про Камаев приезд и что Камай государю сказал. И советовался государь, как пойти к городу, и постановил: стать самому государю и князю Владимиру Андреевичу на Цареве луге близко Отучевой мечети, а царю Шигалею за Булаком под кладбищем, а идти государю в большем полку; а на Арском стать большему полку, да передовому, да князя Владимира Андреевича боярину и воеводе князю Юрию; а правой руке за Казанью рекою да казакам с ними многим; а сторожевому полку на устье Булака, а левой руке выше его. И приказал государь дворовым воеводам и во все полки послать велел, чтобы во всей рати приготовили на 10 человек по топору, да всяк человек на тын приготовил, да обступив, даст Бог, город крепко приступать будут турами и тынами. Да приказывал государь всем боярам, и воеводам, и головам, и детям боярским, и во все полки: без его царского веления и в полках без воеводского веления никто бы не ездил ругаться к городу, до тех пор, пока время не приспеет. И завещал государь сие великим словом грозным, да не станут дерзить, до тех пор пока не утвердят крепости около града.

Августа 20 пошел государь к городу Казани с Терень-узяка, урядил полки к городу, а велел идти ертаулу князю Юрию Шемякину да князь Феодору Троекурову, а с ним стрельцы и казаки пешие пред полками; также пред всеми полками головы стрелецкие, а с ними их сотские, всякий своей сотней идет, и атаманы с сотскими и казаками, разделяясь по чину; а также передовому полку и большему полку, царю Шигалею и воеводам на Арское поле вверх Булака у Кубана озера, а правой руке велел ниже города за Казань реку, а левой руке и сторожевому полку стать против города за Булаком. А сам государь пошел за большим полком, а за собою велел идти наряду, и сторожевому полку, и левой руке. И когда государь вышел на луг против города, велел государь хоругви христианские развернуть, сиречь знамена, на которых образ Господа нашего Иисуса Христа нерукотворенный написан был и на верх водружен животворящий крест, который был у прародителя его, государя нашего, достохвального князя Дмитрия на Дону, и велел начать молебны. А сам государь и князь Владимир Андреевич и все бояре и воеводы сошли с коней. И начали молебны петь пречистому образу Спасову и честному кресту на исхождение ратным.

Речь царская к князю Владимиру. Царь благочестивый, взирая на знамя, на котором был образ создателев и животворящий крест, непрестанно молитвы воссылал. По окончании же молебнов призвал государь к себе князя Владимира Андреевича, и бояр своих, и воевод, и всех воинов, которые с ним в полку, и начал говорить умильно: «Приспело, князь Владимир Андреевич и все бояре и воеводы, время нашему подвигу что за благочестие поборствовать. Постарайтесь, пожалуйста, единодушно пострадать за благочестие, и за святую церковь, и за нашу православную веру христианскую, призывая милосердого Бога на помощь, и, не сомневаясь нисколько, за единородную нашу братию православных христиан, которые напрасно, в плену будучи многие годы, зло страдают от безбожных сил казанцев. Воспомянем Христово слово: нет ничего больше, чем душу свою положить за друзей своих. Припадем чистыми сердцами к создателю нашему Христу, попросим у него избавления бедным христианам, да нас не предаст в руки врагам нашим, и не обрадуются враги наши погибели нашей. Да и нам послужите, сколько вам Бог поможет, не пощадите голов своих за благочестие, ибо не есть сие смерть, но жизнь; если ныне не умрем, всяко умрем, и от сих безбожных как впредь пребудем? Я же сам с вами на сие пришел, лучше себе здесь избрал умереть, нежели жить и видеть за грехи мои Христа хулимого и порученных мне от Бога христиан зло мучимыми от безбожных казанцев. А если уж нам милосердый Бог милость свою пошлет, видя нашу неотложную веру, поборником будучи по благодати, подаст помощь, как его воля, и я вас рад жаловать великим жалованием, своею любовью, и всех вас недостающим восполнить и всякое пожаловать, сколько милосердый Бог поможет. А кому от нас случится пострадать, и я рад жен их и детей до скончания века жаловать».