От Белого моря до Черного

На берегу протекающей здесь речки — это один из небольших притоков Воронежа — незадолго до революции какой-то местный богатей поставил заводик для переработки сельскохозяйственного сырья. Заводик стоял себе и работал потихоньку и вдруг исчез. Как исчез, куда исчез? Провалился сквозь землю. Случилось это происшествие не то в 1918, не то в 1919 году. Попы и консервативные старики говорили, что это бог наказал большевиков, которые конфисковали заводик у хозяина.

Мы как раз подъезжали к роковому месту у юго-западной окраины деревни.

— Вот здесь, — говорит парнишка.

Останавливаемся, выходим из машины.

Высокий песчаный берег, под обрывом круглый омут реки, которая течет узеньким ручейком и только здесь расширяется метров до двадцати. Хотим уточнить, где стоял заводик, но парень сам точно не знает. По всем признакам, того участка берега, на котором он стоял, теперь не существует, ибо иначе здание должно бы располагаться чуть ли не на дороге.

— А давно ли существует омут? — спрашиваем парня.

Вот как раз с тех пор, как провалился завод. Глубина тут, говорят, очень большая. Здесь никто не купается — хотя мальчишки, как известно, любят большую глубину, — потому что вода в омуте страшно холодная. Несколько лет назад один приезжий морячок, подвыпив, не послушал предостережений, полез купаться и даже похвастал, что достанет дна. Раз нырнул, не достал, другой раз нырнул, тоже не достал, третий раз нырнул, да так и не вынырнул.

Жаль, что не удалось выяснить, насколько катастрофичным было обрушение берега. Возможно, что оно совершалось постепенно и лишь народное воображение, подогретое революционными событиями, придало этому явлению внезапный и драматический характер. Но так или иначе, все это — и провалившийся завод, и необычайно глубокий омут с очень холодной водой, поглотивший неосторожного ныряльщика, — наводило на мысль о карстовых процессах, о рухнувшей подземной полости, образовавшейся в растворимых породах.

Впоследствии, проверив наши предположения по литологической карте, мы убедились, что в этой местности под небольшой толщей позднейших наносов действительно залегают известняки.

Липецкая металлургия

Темнеет, когда прибываем в Липецк. Над домнами завода «Свободный Сокол» розовеет высокое зарево. Долго едем по прямой асфальтированной улице, застроенной красивыми особняками. В прошлом она называлась Дворянской, здесь жила городская знать, крупные чины и богатеи. Улица приводит нас к зданию собора, ныне перестроенному и отведенному под музей. За ним расстилается просторная площадь с памятником В. И. Ленину посередине. На площадь выходит своим парадным фасадом огромный новый дом обкома и облисполкома. Это красивое здание в стиле модернизированного классицизма, однако в сравнении со старыми малоэтажными кварталами города оно производит впечатление нарочитой и подавляющей внушительности.

Эта часть города расположена на высоком холме. Центральная площадь необычна: она представляет собой террасу и застроена только с трех сторон, а на юге, окаймленная длинной балюстрадой, обрывается к широкой низине, в которой расположен парк и большинство учреждений Липецкого курорта. А дальше, за парком, — широкое водное зеркало «Петровского пруда». Вечерами в нем отражаются яркие фонари, которые тянутся двумя огненными струйками вдоль полуторакилометрового моста, ведущего в новую часть города, построенную за годы пятилеток рядом с металлургическим гигантом — Новолипецким заводом. Он тоже посылает в небо темно-алое зарево.

Едва умывшись с дороги, мы спешим в парк. Он великолепен. Здесь растут гигантские тополи высотой не менее 40 метров и толщиной в два и в три обхвата. Парк огромен и не слишком перегружен всякими художествами. В его густой тени должно быть особенно хорошо в жаркий летний полдень…

Но сейчас липецкий Нижний парк — это веселое мерцание огней, бойкий сумбур воскресного вечера… Играет оркестр, с ним соперничает радиола, радио тоже не отстает, на двух танцевальных площадках толкутся, вращаются кавалеры и девицы, одетые в пальто по случаю прохладной погоды.

Аллеи гудят народом. Как обычно, в местах, где старое, сжившееся население в меньшинстве, а большинство составляет недавно съехавшаяся на стройки молодежь, гуляют преимущественно не парни с девушками, а те и другие отдельно. Это благоприятствует возникновению столь милой русскому сердцу атмосферы бесшабашной удали, но границ приличия она не переходит. В Липецке сильны дружины комсомольцев, взявших на себя наблюдение за общественным порядком. Крепкие парни с круглыми красными значками, спокойные, серьезные и бдительные, ходят по аллеям, останавливаются у особо людных мест, приглядываются, прислушиваются к громким голосам, готовые в любую минуту пресечь безобразие и посрамить нарушителя превосходством мускулов и ума.