От Бессмертной и слышу!

После нескольких часов изучения я многое поняла, но и многое осталось тайной. Например, узнала, что парное кольцо это камень, в котором запечатан объёмный рельеф с мелкими камушками. Нашла информацию о рисунке на мече. Это своеобразная подпись, у каждого домового она своя. Но на счёт воспламенения кинжалов ничего не было. Интересным был факт, что на мече и на них разная роспись. Если на первых был рисунок со сплетением лиан и роскошными серебряными цветами, то на вторых была мелкая декоративная надпись, вокруг которой собрались змеи, струясь меж растений. Я заворожено разглядывала рисунок. Символы определённо были на латыни. Никогда не любила этот язык. Вот вавилонский мне нравится. Звучит красиво.

Я спрятала оружие. Оказалось, зря. В это самое время оно как раз могло мне понадобиться, но не Судьба.

Я открыла ещё один фолиант. Как предисловие на одной чистой странице крупным почерком было выведено небольшое четверостишие:

«Кипела горячая кровь.
На губах застывал поцелуй.
И златыми подтёками вновь
Миг колыхался как в море буй».

Вдруг в первом зале послышался рык. Я его сразу узнала. Демон!

Чёрт! Чёрт! Чёрт! Яростно начала засовывать что куда. Что-то попало мне в сумку, что-то улетело под стол, что-то переместилось на полочку.

Господи, почему я думаю о книгах?! Мне самой спасать жизнь надо! Если Демон решил что, я опять что-то натворила, будет плохо. Ммм… куда же деваться?

Но тут в сердце вовремя загорелась независимость. А почему я должна принимать чью-то вину на себя? Да и к чертям. Ох, Дей, а я ведь уже почти начала прощать тебя. За всё: за боль, за предательство… за насилие. Но я тебя ненавижу. Всем сердцем, всей душой! Ведь всё-то я чувствую опасность, которую ты источаешь! Да, я боюсь тебя. А обещал, что не причинишь мне вреда. Даже тогда утверждал.

И тут в дверном проёме возник силуэт моего Демона. Такой любимый и ненавистный… Хотелось кинуться ему на шею, поцеловать, излить душу, чтобы он меня пожалел и улыбнулся лучезарной улыбкой… но нет. Я помню, он лишь использует это против меня. Всего лишь мечты. А как в жизни? Я его поцелую, он захочет продолжить. Я не захочу. Попытаюсь ему рассказать как мне плохо, а он лишь грубо усмехнётся, дивясь моей чувствительности и сентиментальности. Да и как я могу сказать ему хоть слово?

Ненавижу. Люблю и ненавижу. Как же мне тяжело…

— Наама, что ты тут делаешь?! Ты должна сейчас же вернуться в замок!

Не смей мне приказывать!.. Но взгляд оставался равнодушным. Лишь безжизненно скользил по лицу Демона.

— Наама, ты уходишь! Быстро! — мне показалось, как будто в спину ударила шаровая молния. Я невольно сделала шаг и упала на колени. Заскрипела зубами. По телу проходили электрические разряды. Честно, не ожидала от себя такой стойкости. Врагу бы не пожелала таких ощущений. Но всё же… всё же физическая боль чуть загораживала душевную. Я была почти благодарна.

Да что со мной происходит? Что-то сильно меняется, захватывая меня вместе с собой. Я была готова разрыдаться, лишь гордость удерживала меня, говоря «не унижайся».

Поднявшись, я быстрым шагом направилась к выходу, но когда проходила мимо Демона, он схватил меня за талию, останавливая. Близко-близко приблизился к моему лицу. Я уже была чуть ли не в бессознательном состоянии.

— И не смей ходить по городу в таком виде, — мне стало очень, очень плохо.

Одинокая слеза выскользнула из-под опущенных ресниц. Демон спокойно вытер её подушечкой большого пальца.

Я направилась дальше, он меня больше не держал.

В скором времени я добралась домой. В гости наведалась Ангелина. Она уже была в курсе, но во всём ли?

Я разрыдалась у неё на коленях.

— Тише, дочка, тише, — глухо говорила она, не понимая, что случилось по-настоящему. — Мы сможем вернуть тебе голос, и трель ещё озарит небесный замок, — нет, она знает не всё. Я жестами попросила её дать листок. Подозвав Ови, она продолжила перебирать мои волосы.

Домовой вернулся с целой пачкой и двумя перьями.

«Ты знаешь не всё»- написала я, почти не видя букв из-за слёз.

— Чего я не знаю? — взволновано спросила мама.

Я рассказала ей всё. Она на то и есть мать. Я громко рыдала, захлебывалась в слезах и боли. А она лишь бледнела, совсем теряя вид живого существа. Казалось, она хотела что-то сказать, но передумала, аргументировала, что всё объяснится на балу. Нервно всхлипывая, я попыталась встать, но не смогла, не было сил.

— Потерпи, дочка, — успокаивала меня мама. — Переживи эту ночь.

Я понимала, как больно воспринимать это и Ангелине. Ведь она тоже когда-то любила Демона, и он так же с ней поступил. В воспоминаниях проносились увиденные мной видения матери.

— Обещай мне больше никогда не плакать, — она взглянула в мои глаза. — Просто, ради меня… ради себя. Ты знаешь достаточно причин. Обещай, и Боги замолвят за тебя словечко, — она лучезарно улыбнулась, как младенец.

Я лишь кивнула. Обещаю, мама, обещаю.

И она ушла. Не держу, ведь понимаю. У тебя дела, подготовка, помощь. Мне нельзя быть такой эгоисткой. Это нечестно.