Читаем От былины до считалки полностью

И в песнях, и в сказках, и в былинах часто встречаются устойчивые сочетания слов, близких по значению, синонимов. Такие синонимические пары есть не что иное, как смысловой повтор: тоска-кручина, шел путем-дорогою, ходил-гулял молодец; солдат разгоревался-растужился (от слова «тужить»); Илья Муромец «прибил-прирубил всю силу неверную».

В песнях повторяются не только отдельные слова, но и целые строки (стихи), а иногда и несколько стихов.


По Дону гуляет, по Дону гуляет,

По Дону гуляет казак молодой,

По Дону гуляет казак молодой,

А дева рыдает, а дева рыдает,

А дева рыдает над быстрой рекой…

А дева рыдает над быстрой рекой…


Уберем повторы. Оказывается: чтобы усвоить эти четыре стиха, достаточно запомнить лишь два:


По Дону гуляет казак молодой,

А дева рыдает над быстрой рекой…


Представьте, что вы никогда не слышали этой песни. И вот при вас начали ее петь. Не пройдет и минуты, как вы уже поймете, догадаетесь, как она построена, и сможете подтягивать. Те, кто знают слова, начнут: «А дева рыдает…» — и вы подхватите, два раза повторите это место, а потом ^еще раз всю строку: «А дева рыдает над быстрой рекой». И получается, что исполнение песни есть в то же время и какое-то занятие, урок, что ли, по ее заучиванию.

Теперь внимательно прочитаем свадебную песню. Ее любил Пушкин. Песню эту пела ему известная певица, цыганка Таня, накануне его свадьбы с Натальей Николаевной Гончаровой.

Девушка видит, что за ней едут, уже приехали, собираются насильно взять замуж. Она все более тревожно спрашивает мать: кто это едет, зачем? Мать, которая давно все знает, понимает, что происходит, успокаивает ее: не бойся, мол, никого нет. А сама, наверно, и жалеет дочь, и вспоминает, что и ее так же против воли отдали, и покорно думает: так уж заведено, ничего не поделаешь.


— Матушка! Что в поле пыль?

Родная! Что в поле пыль?

— Дитятко! Кони играют,

Милая! Кони играют.

— Матушка! Бояре едут,

Родная, бояре едут.

— Дитятко! Сиди, не бойся,

Милая! Небось, не выдам.

— Матушка] На двор въезжают.

Родная! На двор въезжают.

— Дитятко! Сиди, не бойся,

Милая! Небось, не выдам.

— Матушка! Во терем идут,

Родная! Во терем идут.

— Дитятко! Сиди, не бойся,

Милая! Небось, не выдам.

— Матушка! За стол садятся,

Родная! За стол садятся.

— Дитятко! Сиди, не бойся,

Милая! Небось, ие выдам.

— Матушка! Из-за стола встают,

Родная! Из-за стола встают.

— Дитятко! Сиди, не бойся,

Милая! Небось, не выдам.

— Матушка! За ручку ведут,

Родная! За ручку ведут.

— Дитятко! Господь с тобою,

Милая! Господь с тобою.


Заметили, сколько здесь повторов? Каждая фраза дочери и матери повторяется. Всюду одинаковые обращения: «матушка» и «родная», «дитятко» и «милая». Так что в памяти-то держать нужно гораздо меньше половины всего текста.

Разобрав песню, мы что-то узнали, поняли, но, как всегда бывает при этом, ослабло, пропало наше впечатление от нее. Перечитайте песню, не думая ни о каких приемах. Какое это глубокое, внутренне напряженное произведение (а ведь мы еще мелодии не слышали!). Оно не может оставить человека равнодушным.

Приемы-то, оказывается, спрятаны, не выпирают из текста, они сами приобрели огромную художественную ценность и выразительность. Это словно какая-нибудь деталь или колонна в прекрасном архитектурном сооружении: крепко держит стену или крышу, а выглядит просто как украшение, — нагрузки, которую она несет на себе, не ощущаешь, не видишь.

Но даже и это еще не все.

Мы, конечно, не знакомы со старинным свадебным обрядом так, как были знакомы с ним певцы-крестьяне. Песня говорила им о хорошо известном порядке венчания: вот на разукрашенных конях приезжают бояре, или поезжане (так назывались участники свадьбы). Они (выписываю из песни) «на двор въезжают», «во терем идут», «за стол садятся», «из-за стола встают», «за ручку ведут» — то есть уводят невесту к венцу.

Как нельзя в обряде миновать сидения за столом, так нельзя и в песне пропустить это место. Сюжет, содержание, порядок строф были предельно ясны для каждого, кто пел эту песню.

Вот смешная байка:


Чикалка да брикалка,

Колотилка, стукалка,

Колотилка, стукалка,

Перейти на страницу:

Все книги серии Школьная библиотека (Детская литература)

Возмездие
Возмездие

Музыка Блока, родившаяся на рубеже двух эпох, вобрала в себя и приятие страшного мира с его мученьями и гибелью, и зачарованность странным миром, «закутанным в цветной туман». С нею явились неизбывная отзывчивость и небывалая ответственность поэта, восприимчивость к мировой боли, предвосхищение катастрофы, предчувствие неизбежного возмездия. Александр Блок — откровение для многих читательских поколений.«Самое удобное измерять наш символизм градусами поэзии Блока. Это живая ртуть, у него и тепло и холодно, а там всегда жарко. Блок развивался нормально — из мальчика, начитавшегося Соловьева и Фета, он стал русским романтиком, умудренным германскими и английскими братьями, и, наконец, русским поэтом, который осуществил заветную мечту Пушкина — в просвещении стать с веком наравне.Блоком мы измеряли прошлое, как землемер разграфляет тонкой сеткой на участки необозримые поля. Через Блока мы видели и Пушкина, и Гете, и Боратынского, и Новалиса, но в новом порядке, ибо все они предстали нам как притоки несущейся вдаль русской поэзии, единой и не оскудевающей в вечном движении.»Осип Мандельштам

Александр Александрович Блок , Александр Блок

Кино / Проза / Русская классическая проза / Прочее / Современная проза

Похожие книги

Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир
Разговоры на песке. Как аборигенное мышление может спасти мир

Тайсон Янкапорта (род. 1973), представитель клана Апалеч, одного из объединений коренного населения Австралии, основал Лабораторию систем аборигенного знания (Indigenous Knowledge Systems Lab) в мельбурнском Университете Дикина. Его книга представляет собой эссе о неустранимых противоречиях рационального и глобального западного мировоззрения, с одной стороны, и традиционной картины мира, в частности той, которой по сей день верны австралийские аборигены, с другой. Как человек, который предпринял переход из мира традиции в мир глобальности, постаравшись не пошатнуть при этом основы мышления, воспринятого им с рождением, Янкапорта предпринимает попытку осмыслить аборигенную традицию как способ взглянуть на глобальность извне.В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Тайсон Янкапорта

Фольклор, загадки folklore / Зарубежная публицистика / Документальное
Путеводитель по современным страхам. Социология стрёма
Путеводитель по современным страхам. Социология стрёма

В детстве многие из нас любили собираться в летнем лагере у костра и рассказывать леденящие кровь истории про черную руку, гроб на колесиках или заброшенный дом, населенный призраками бывших владельцев. Но дети вырастают, а некогда устный фольклор перебирается в интернет и обрастает новыми «осовремененными» подробностями: из старых чуланов монстры переселяются в подъезды многоэтажек, а неупокоенные души мертвецов теперь обитают на старых флешках и сайтах-однодневках. Эта книга – попытка ответить на вопрос о том, связаны ли страшные истории в интернете с социальной реальностью и чем обусловлены те чувства, которые мы испытываем от их чтения.Автор – Константин Филоненко, социолог, исследователь и создатель подкаста «Социология стрёма» на «Глаголев FM».В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Константин Игоревич Филоненко

Фольклор, загадки folklore