От человекообразия к человечности

· во-первых, биосфера действительно способна выдержать ограниченное количество людей и гнет сопутствующей им техносферы;

· во-вторых, в психике человека, вне зависимости от его пола, могут либо властвовать инстинкты, подчиняя себе разум и отвергая интуицию; либо психика может быть выстроена (самим человеком) так, что разум прислушивается к интуиции и опирается на инстинкты и культуру предков, а не служит животному началу и традициям культуры безоглядно и слепо. В зависимости от того, какой тип психики статистически преобладает в обществе и господствует в общественном самоуправлении, общество несет ту либо иную нравственность и этику, которые и выражают себя в его культуре; а при смене поколений общество либо скотинеет, либо становится более человечным.

Если же обратиться к современной прагматичной науке, то можно увидеть, что для неё очевидно только первое: что человечество не может неограниченно плодиться и размножаться в условиях ограниченных ресурсов [86], предоставленных ему на Земле. Поскольку возможности экспансии в Космос с целью заселения в настоящее время закрыты неразвитостью технологий [87], то наука, обслуживая кое-какие нужды политики, поневоле уперлась в проблему ограничения численности населения и управления рождаемостью.

Второго же — что психика человека может иметь животный или зомбированный либо человечный строй, а один и тот же человек в разные периоды своей жизни может нести то животный (или зомбированный), то человеческий строй психики (попеременно либо же необратимо перейдя к одному из них); что господствующая в обществе психика сказывается на культуре и отношениях человечества с биосферой Земли и Космосом, а потому говорить о численности человечества и ограничении её вне рассмотрения проблем формирования нравственности и психики уже взрослых, новых и будущих поколений — просто неуместно; — этого прагматичная наука не видит в упор.

Сказанное проявляется и в дискуссии, которая повсеместно ведется в печати России, по поводу предполагаемой федеральной программы “Планирование семьи” и введения в школе курса под условным названием “половое воспитание школьников”, в котором среди всего прочего предполагается дать детям представление о физиологии и технике секса (импорт учебной программы из Голландии) и обучить детей пользованию презервативами и иными средствами предотвращения нежелательных беременностей и снижения риска разного рода заболеваний, передающихся половым путем.

Кто бы спорил: планирование семьи необходимо, половые отношения должны нести радость и счастье, а не беды по нисходящей линии поколений, но из того внимания, которое уделяется контрацептивам, средствами профилактики распространения венерических заболеваний и СПИДа, можно прийти к единственному выводу: “обеспокоенная общественность” (как выступающая за введение названной федеральной программы и учебного курса такого содержания, так и выступающая против них) не видит главного. А именно:

Такое внимание презервативам и т.п. проблемам выражает по существу приверженность мнению (возможно не осознаваемому), что половые органы — это общедоступное средство получения наслаждения, а возможность заняться сексом — простой и приятный способ занять время и эмоционально разрядиться (либо зарядиться). И это МОЛЧАЛИВО выставляется в качестве главного в отношениях партнеров по поиску сиюминутных (по отношению к продолжительности жизни) наслаждений.

Возможная при совокуплении разнополых беременность при таком подходе к проблеме воспитания культуры половой жизни подрастающих поколений оказывается в ряду неприятностей, аналогичных венерическим заболеваниям и СПИДу, обрести которые возможно при беззаботном и безоглядном получении удовольствия с кем придется.

Соответственно, и так же по умолчанию, если в половом поведении главное — получить наслаждение, то гомосексуализм и прочие извращения полового поведения — выражение “утонченности и изысканности” вкусов и запросов, а не патология (врожденная либо культурно обусловленная [88]).

Поскольку введение учебного курса “про презервативы” в школах многих стран обеспокоенностью заправил Запада угрозой перенаселения (иными словами, преследуется непосредственно задача ограничения рождаемости), а главным назначением секса признается по умолчанию получение наслаждения, то разного рода половые извращения в такого рода постановке вопроса о “планировании семьи”, “половом воспитании”, “безопасном сексе” — также средство сокращения плодовитости популяции; и в этом качестве они “полезны” для цивилизации и подлежат поддержке с точки зрения её заправил: отсюда и проистекает глобальная кампания борьбы за права “сексуальных меньшинств”, чья доля в составе населения развитых стран Запада стремительно растет в последние десятилетия [89].