От «Черной горы» до «Языкового письма». Антология новейшей поэзии США

Данкен пишет Левертов: «Роль поэта состоит не в том, чтобы противостоять злу, а в том, чтобы вообразить его: что было бы, если Шекспир выступил бы против Яго или Достоевский выступил бы против Раскольникова[?] [Г]лавное здесь то, что они создали Яго и Раскольникова»[57]. Для Данкена в ситуации войны роль поэзии не должна сводиться к пустому морализаторству, и сам поэт не должен выбирать, какую сторону конфликта ему занять (ср., например, эссе Левертов «Writers Take Sides on Vietnam»). Задача поэта, особенно поэта «открытой формы», – впустить конфликт и кризис в свое произведение, перформировать войну, поскольку это фундаментальная часть мироздания и двигатель изменений. Вариантов оказывается больше, чем предложенные Левертов «революция или смерть» в поэме «Staying Alive». Задача поэта – актуализировать их.

Этот конфликт эстетского эскапизма и активизма в отношениях Данкена и Левертов так и не нашел своего разрешения, и после 1971 года их дружба и активная переписка сошли на нет. Учитывая это и смерть Олсона в 1970 году, можно сказать, что поэтическая школа Блэк-Маунтин закончилась примерно тогда же. Но метафора поля, «активированная» Олсоном в 1950 году в манифесте «Проективный стих», продолжала резонировать среди поэтов еще долгое время. Мы увидели разные контексты ее реализации даже в пределах одной поэтической школы Блэк-Маунтин: историческое и археологическое поле Олсона, языковое авторефлективное поле Крили, визионерское поле Данкена, публичное поле Левертов. Удивительным образом фактическое разнообразие этих полей не противоречит друг другу, а сосуществует одновременно, свободно наслаиваясь и распределяясь и рассказывая тем самым историю послевоенного американского художественного сообщества, которое работало здесь и сейчас при помощи всего того, что было в данный момент под рукой, не думая о будущем, которое могло вовсе не наступить. Именно благодаря гибкости, демократичности и принципиальной (программной!) неопределенности метафоры поля как «интенсивной аккумуляции различных наслоений»[58], олсоновская концепция проективизма активно повлияла на множество совершенно разных поэтов, от У. К. Уильямса до современных экофеминисток.

Чарльз Олсон (1910–1970)

La Préface [59]

Мертвые на via[60]
в vita nuova[61]
преграждают путь

Пусть стенают знающие, что их нежность сродни лошадиной.

Незнающие же пусть помолчат.

«Мне не дожить до 1‐го апреля…» обрывается

«Я вешу около 80 фунтов…» черта
«Мое имя НЕТ РАСЫ» адрес
Бухенвальд, новая Альтамирская пещера
Ногтем они процарапали сцену охоты.

Положить конец войне, войти внутрь.

То был май, точная дата, 1940. Я набрал побольше воздуха в легкие.
Он говорил, сооружая могилу палочка камни горсть земли.
Время пришло повторить, я говорю о членах Большого человека
он: смотри, линии! образуют многогранник.
И там, среди депортированных – череп
наверху
пирамиды.

Рождение в доме – это Одна из Палочек, женская промежность в их средостении.

Нарисуй это так: () 1910 (
Ничего сложного. Мы – новорожденные, но цветов нет.
Документ свидетельствует, что цветов нет
и нет скобки.

Это корень, исток, он и я, два тела

Мы приложили руки к этим усопшим

Закрытая скобка гласит: мертвые погребают мертвых

и это не слишком увлекательно.

Открой, там изображенье человека в дверях, его ужаса

и исчез, обезумевший, о новый Осирис, ладья Одиссея.
Он тоже положил туда тело – как те, кого он убил.

Пометь эту руку. Она уже не оружие.

Мы рождены не от погребенных, а от этих – непогребенных – мертвых
крест из палочек, ведомые проволокой, Преисподняя Блейка

Дитя

Воющее Дитя

1946 Александр Скидан

Зимородки

1