От чистого истока я начинаю путь (СИ)

Мы пробивались к техническим помещениям двигателей. Иногда Стив прикрывал нас щитом, иногда я мячиком отскакивала от стен и вырубала его противников. Хорошо, но мало. Как будто умирающему от жажды дали пить через волосок. Лирим поднимал голову, как столбики причала мелькают в волнах во время шторма. Покажется, оскалит зубы, распушит загривок, а потом снова спрячется. Всю косу мне растрепал ушами, блуждающими от боков головы до макушки. Некоторых зачарованных соратников получалось ошарашивать звериным рыком. Ну или моими большими острыми клыками. Потом их вырубала либо я, либо мой боевой товарищ. Там мы и нашли Тони в железном костюме. Я его видела впервые в доспехе, но узнала по насмешкам и оскорблениям. Они могли бы подружиться с Карлом – оба редкостные язвы.

Наши роли распределил мистер Старк. Он с толкача заводит двигатель, мой дружище переключает рычаг, я прикрываю им спины. И все у нас идет отлично, пока первоначальный план не удается, а вот все остальное идет по женскому половому органу. Я не ругаюсь матом еще пять минут. Я помню, что дала слово.

Тесню последних синеглазых невольных предателей вглубь коридора, когда из соседнего выскакивает еще один. И стреляет Стиву в беззащитную спину, когда он стоит на краю. Выстрел сработал как толчок – он срывается. Мой художник… Пролетаю мимо предателя и наотмашь, со всей силы, бью его куском трубы. Умрет – наплевать! Чтоб ты сдох, плешивая собака! Я прокляну тебя так, что сотни лет ты не увидишь перерождения! А дальше – вниз. Я не дам тебе умереть, Стивен Грант Роджерс!

Его звездно-полосатый костюм сыграл с ним злую шутку. Синяя ткань, обтянувшая спину, почти сливается с лежащим внизу океаном. Я лечу вниз, а от глаз разлетаются слезы. От ветра, не иначе. Еле успела его заметить – кровь на ткани привлекла внимание в сплошном синем одноцветии. Хватаю его под мышку, как добычу и пытаюсь уйти Темным Путем обратно на корабль. Трудно убежать, если под ногами только ветер. Мы, наверное, смотрелись весьма комично – держу безвольную тушку, как дамский клатч или маленькую декоративную собачку, и быстро перебираю ногами, сопротивляясь ветру. И упорно представляю себе верхнюю площадку с самолетами. И мне удается.

Мы свалились почти под ноги убегающим людям. Переворачиваю своего бро на спину, чтобы осмотреть рану – вдруг пуля застряла внутри. …Его знаменитой звезды нет. Как и ткани. И мышц. И ребер вместе с сердцем. Снова погасли глаза, что цветом, как безмятежное небо. Так бывает, когда в живую плоть попадают разрывные пули. Собственное сердце сжимается и падает в пустоту. Глубокое горе сковало мое лицо и душу. Я поднимаю взгляд и вижу недалеко ядовитую усмешку на тонких губах асгардского засранца, одетого в черно-зеленые одежды. Я видела его в воспоминаниях моего мертвого друга. Рогатая тварь стоит на трапе готового к вылету самолета и победно скалится, как гиена над трупом. Паскуда! Лирим не удержать во мне, не сейчас. С рыком выпускаю в сторону жестокого рогатого бога свою злую магию, что цветом как балрогов огонь – тьма и пламя. Поломать, причинить вред, окунуть в боль. Его сносит вглубь улетающего агрегата. Надеюсь, он переломал себе все кости! Вот и посмотрела на Локи, будь проклято его следующее рождение!

Я вижу, как душа моего милого художника еще не отлетела на перерождение. Войны, выполнившие свой долг, уходят легко. Но он еще здесь. Кружит рядом, пытается что-то сказать и прикоснуться к плечу, растрепать волосы. Ты выполнил свой долг, а я, Астрель, исполню свой. Ведь я обещала не дать тебе умереть!

Наступаю на тень от тела доброго паренька из Бруклина, чтобы душа не смогла уйти раньше, чем я закончу. Рассекаю лезвием меча обе ладони в знак, что пойду до конца, не отступлю. Пусть даже дорога в этот Мир закроется передо мной навсегда. А сейчас я совершаю Великий Обмен. Смерть за жизнь. Ладонь левой руки кладу на собственное сердце, пальцы правой – на страшную рану. Я готова и приму любую свою Судьбу. Моя кровь стекает в дыру, где совсем недавно билось горячее живое сердце, чьи удары я недавно слушала. Давай же!

Я славлю пришедшую боль, ведь она знак скорого исцеления моего бро. Жаль, я так и не увидела ни одного его рисунка, а теперь, может, и не увижу никогда. Плоть нарастает, от обломков ребер тянутся тонкие белые ниточки, что крепнут и утолщаются, пока мои кости легчают. Майка на моей груди пропитывается собственной кровью. Пальцы, лежащие на ране, худеют и покрываются багровыми трупными пятнами. На коленях остается только кожа, и мне больно сидеть перед Стивом Грантом Роджерсом. Так и происходит Обмен. Чужие раны мне, недостающее берется от меня же.

Нельзя отвлекаться, поэтому я не поворачиваю головы на звук двигателей и топот ног. Плевать на свидетелей. Еще немного.

У моего бро снова есть сердце, а меня шатает и кружит, хотя я и так сижу перед ним на коленях. Окровавленной рукой хватаю призрак за бесплотные грудки и буквально швыряю в обновленное тело. Чтобы жил долго, любил женщин, растил детей и деревья.