От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Практически все участники политического процесса были в той или иной мере предубеждены в отношении цели феминисток – женского легитимного участия в электоральном процессе. Что касается правительства, то даже на волне массового политического процесса в 1905 году политическая система не достигла той степени открытости, при которой могли быть услышаны требования женщин.

Необходимость политической борьбы не вызывала сомнения у активисток женского движения. Поэтому расширение базы движения и взращивание женского коллективного самосознания представлялись стратегической задачей. Тактической задачей было изменение существующего отношения к женскому движению и его целям, получение солидарной поддержки со стороны различных социальных слоев и групп населения, а также партий и общественных организаций, их представляющих. Это была тактика дифференцированного рекрутирования сторонников движения, то есть нахождение доступных и доходчивых аргументов и стимулов воздействия на каждую категорию населения и профессиональную группу.

Стимулы воздействия и давления были разные. «Крайним партиям» равноправки оказывали солидарную материальную поддержку во время Первой русской революции: только осенью – зимой 1905–1906 годов Союз равноправия потратил около 100 тысяч рублей710 на различные мероприятия в поддержку бастующих рабочих. На земцев-конституционалистов оказывалось моральное давление. Критика в их адрес, поднятая феминистками в прессе, создала реальную угрозу их репутации. В результате такой тактики противники движения переходили на более нейтральные позиции, равнодушные становились сочувствующими, сочувствующие поддерживали движение.

В деятельности одной из самых политически ангажированных женских организаций – Союза равноправности женщин – в период 1905–1907 годов тактика рекрутирования претворялась через вхождение Союза в признанные общественным мнением, институализировавшиеся политические и культурные организации: например в Союз союзов или в Московский стачечный комитет. Пропаганда феминистских взглядов и притязаний, презентация женского движения проходила через совместную работу и личные контакты.

В Союзе союзов равноправки работали со всеми профессиональными союзами, предлагая им дополнить четырехчленную формулировку избирательного права «всеобщего, равного, прямого и тайного» фразой «обоего пола». На II съезде Союза союзов в июле 1905 года предложение равноправок прошло при одном голосе против (П. Н. Милюкова). Эта победа предопределила победу равноправок на Съезде городских деятелей в Москве в августе 1905 года. В ноябре 1905 года земцы-конституционалисты, долго бойкотировавшие «женскую» тему, приняли «Положение об учредительном собрании народных представителей Российской империи», в котором право участия в выборах делегировалось российским гражданам обоего пола711.

Демократизация общества, повышение степени открытости политических институтов, политической системы в целом на волне подъема общероссийского политического протеста шли быстрыми темпами. В мае 1905 года Союз союзов не был готов к обсуждению проблемы политических прав женщин, а в июле того же года он уже включил это требование в свою платформу. В феврале 1905 года Московская городская дума встретила «полным смущением»712 петицию женщин с требованием равного избирательного права, а в августе того же года проголосовала за.

Дискурс официальной прессы: мизогинистские тенденции

Пелагея Митрофановна подпрыгнула на своем месте:

– Женщина! – Девица! – Доктор? <…> Почему начальство дозволяет такое бесстыдство?

О. Шапир. Одна из многих

В начале ХX века в существующем официальном дискурсе, умеренно консервативном, привычном в своем языке, доводах, постулатах и предлагаемых решениях, начали проявляться мизогинистские тенденции. Появление этих тенденций было спровоцировано изданием на русском языке книг А. Шопенгауэра, Ф. Ницше, О. Вейнингера, развивающих, с одной стороны, позицию классической немецкой философии о нетождественности мужчин и женщин в направлении «естественного превосходства» мужчины, а с другой стороны – демонстрировавших резко отрицательные определения женщин и всего женского. Та тенденция, которая существовала и раньше, когда сильное неординарное произведение помогало оформляться новому дискурсу, проявилась и в этот раз.

Нельзя сказать, что в России начала ХX века оформился мизогинистский дискурс. Все исследователи сходятся во мнении, что в России никогда не были популярны женоненавистнические идеи713. Но нельзя и пройти мимо того факта, что в официальном российском дискурсе развивались мизогинистские тенденции. Их представляли прежде всего переводные работы и российские отклики в развитии основных идей. Одна из активисток феминистского движения М. М. Янчевская зафиксировала эту ситуацию и прокомментировала ее так: