От дам-патронесс до женотделовок. История женского движения России

Докладчица предположила, что россиянкам придется преодолеть те же препятствия и противодействия, что и западным активисткам, что «наши противники встретят нас старыми возражениями об отсутствии у женщин технической подготовки и сведений о положении в промышленности, торговле и т. д.». «Мы должны устранить этот единственный аргумент и подготовить женщин на специальных курсах по программе Министерства финансов для фабричных инспекторов»1171, – предложила Виленец-Горовиц. В результате прений по докладу было принято решение учредить при Лиге курсы для подготовки фабричных инспектрис и взять инициативу «возбуждения вопроса о введении женской фабричной инспекции в Государственной Думе». Для этого была создана специальная комиссия1172. В течение месяца вопрос о женской фабричной инспекции был «возбужден» в Думе партией народной свободы. Большинством голосов – 77 против 64 – этот законопроект прошел. Представитель правительства высказался против проекта не по принципиальным, а по практическим соображениям. Как и предполагала Виленец-Горовиц, возражения строились на отсутствии у женщин специальной технической подготовки. Но в вопросе «малой и ремесленной промышленности», в которой женский и детский труд практически не был регламентирован, правительство согласилось пойти навстречу желанию Думы. Таков был результат первой – и удачной – попытки решения этого вопроса. В женской прессе появились заметки, где внимание общественности обращалось на то, что первые фабричные инспектора России И. И. Янжул, Н. Я. Пясковкий, А. В. Погожев и другие не имели технического образования. Проблема женского промышленного труда рассматривалась в женской прессе как глобальная, требующая серьезного подхода и вмешательства правительства. Вопрос ставился так: «Кто прежде всего женщина при современном капиталистическом хозяйстве – мать или работница?»1173 Темпы вовлечения женщин в крупное промышленное производство в 1900‐х годах – 35% женской против 7% прироста мужской рабочей силы – делали этот вопрос риторическим1174.

Помимо откликов на все значимые события в жизни страны, Лига создавала событийный ряд в «женском мире»: празднование 50-летия высшего женского образования, 50-летия деятельности А. П. Философовой и В. Л. Штейн, присуждение Нобелевской премии М. Склодовской-Кюри, 35-летие общественной деятельности председательницы Польского общества равноправия женщин Кугельской-Рейншмидт. Организация издавала открытки с портретами женщин-ученых, писательниц, художниц и общественных деятельниц: в их ряду портреты Жорж Санд, А. П. Философовой, М. В. Трубниковой, Н. В. Стасовой, М. Склодовской-Кюри, Э. Ожешко, авиатора княгини Е. Шаховской и многих других. Лига также поддержала выступления женских организаций против распространения порнографической литературы.

Лига равноправия женщин развивала связи с международным феминистским движением, принимая участие в международных суфражистских съездах, откликаясь на значимые события в международном движении. Лига посылала приветствия зарубежным женским организациям: американкам по поводу предоставления политических прав женщинам некоторых американских штатов; норвежкам – в связи с предоставлением им права на государственную службу; англичанкам – в поддержку их похода из Эдинбурга в Лондон с целью сбора подписей под петицией об избирательных правах женщин. Был также послан протест властям Великобритании против обращения с арестованными суфражистками, как с уголовными преступницами1175. В июне 1911 года делегация Лиги в составе П. Н. Шишкиной-Явейн, М. Б. Райх, А. В. Белобородовой, А. И. Зачинской, В. В. Васильевой-Фофановой, В. П. Добкевич приняла участие в VI конгрессе Международного женского суфражистского альянса в Стокгольме. Шишкина-Явейн выступила с докладом «Женский вопрос в русском парламенте».

На начальном этапе деятельности для Лиги была характерна интенсивная мобилизация, членство было ограничено признаком пола, а требование цензового избирательного права определяло ориентацию на определенные социальные группы женщин. Но с новым подъемом политического протеста организация пересмотрела свою мобилизационную политику и в 1914 году отменила все ограничения на прием, стала максимально открытой для вступления. На 1 января 1910 года Лига насчитывала 219 членов1176, на конец 1912 года – 850 человек, а на начавшейся волне политического подъема и с новыми правилами приема численность организации составила к 1915 году уже 1235 человек (991 человек из Петербурга и 244 – иногородних)1177.