От декабристов до террористов. Инвестиции в хаос

В угле мятежникам было отказано. Тогда «решительные люди», заварившие всю эту кашу, так же решительно попробовали обеспечить броненосец топливом, без отсутствия которого никакой «морской бой» состояться не мог. Попытка потемкинцев захватить уголь в порту Феодосии была отбита оружейным огнем. Ожидая ответной стрельбы броненосца по городу, власти даже предложили жителям его покинуть. Но выстрелов не прозвучало. Большинство членов команды не допустило вторичной пальбы русского корабля по русскому городу. А вскоре, после недолгого скитания по морю, «Потемкин» сдался румынским властям.

А теперь обратим внимание на почти несущественную мелочь. О ней историки не очень любят упоминать. Но нам эта малозначимая деталь расскажет обо всей «потемкинской» истории очень много. Румынские власти согласились признать экипаж мятежного броненосца военными дезертирами! Этот статус позволял не выдавать матросов России в обязательном порядке. Каждый решал сам – возвращаться на Родину или нет. Зачем власти королевской Румынии развели с мятежниками такую странную демократию и плюрализм? Справка Бессарабского жандармского управления проясняет нам картину.

«Все они (матросы с броненосца. – Н. С.) страшно жалеют убитых офицеров, во всем обвиняют машиниста Матюшенко и бывших на броненосце каких-то двух студентов, фамилий которых никто из них не знает», – сообщали бессарабские блюстители порядка в департамент полиции.

Надо иметь законную возможность не выдать российским следователям всех лиц, находившихся на палубе броненосца, иначе спецслужбы Российской империи могли бы выяснить, кем являлись эти таинственные «студенты»!Для невозможности расследования и нужна ситуация необязательности выдачи бунтарей. Ведь те из команды, кто могли прояснить загадочное поведение мятежного корабля, разумеется, в Россию так и не вернулись. А вернувшиеся матросы ничего внятного следствию не рассказали. И имен героических «студентов» мы так и не узнали…

Как неизвестны нам благородные анонимы, переводившие десятки тысяч франков на открытие «Русской высшей школы общественных наук» во французской столице…

Как сокрыты для нас фамилии жертвователей Боевой организации партии эсеров…

Как покрыты завесой непроницаемости источники финансирования большевиков и меньшевиков, армянских дашнаков и польских социалистов…

Не такие ли вот «студенты» обучали народовольцев изготовлению взрывных устройств, организации слежки и убийств? Не их ли коллеги по цеху приносили деньги Герцену и Плеханову? Не эти ли бравые ребята подсказали азы конспирации молодому Владимиру Ильичу Ленину? Не они ли работали на износ, обучая рабочих-боевиков обращению с бомбами и динамитом? Кто из историков может с уверенностью сказать, что таинственные «студенты» – это точно два одесских революционера Фельдман и Березовский, а не совсем другие персонажи, благополучно сошедшие на румынский берег?

Куда ни глянь, везде одни вопросительные знаки. Зачем же румынским властям покрывать русских революционеров? Потому что им это выгодно. Убедиться в этом несложно, достаточно вспомнить, что в 1918 г. Румыния с радостью отрежет от обессиленной революцией России ту самую Бессарабию, чьи жандармы писали доклады в свое петербургское управление. Но ведь незыблемость границ – один из главных международных принципов. Почему же союзники России по Антанте, Англия и Франция, позволили другому члену Антанты урвать кусок ее территории?

Оставим этот вопрос без ответа. На дно, в муть, в ил ушла правда о русской революции. Но словно остовы затонувших кораблей, словно частицы большой мозаики, торчат из лжи, выдумок и фальсификаций частицы страшной правды о тех далеких событиях. Досконально распутать этот клубок мы, вероятнее всего, уже не сможем. Но мы можем, мы обязаны уловить логику событий, понять принципы и методы, руководствуясь которыми геополитические соперники России сумели организовать в ней внутренний взрыв. Зачем нам это нужно? Потому что уничтожение Российской империи повторилось в 1991 г. по абсолютно идентичному сценарию. Болевые точки любой крупной державы, образующейся на нашем евразийском пространстве, всегда будут одинаковыми. Не имеет значения ни ее идеология, ни общественный строй, ни название, ни цвет знамен. Наши противники всегда будут бить:

– по межнациональным отношениям;

– по социальным проблемам;

– по проблемам, вызванным столетиями предыдущей истории.