От диктатуры к демократии

Диктаторы могут иметь различные мотивы и цели для закрепления своего владычества: власть, положение, богатство, перестройка общества и т.д. Нельзя забывать, что ни одна из этих целей не будет достигнута, если они лишатся своего доминирующего положения. В случае переговоров диктаторы будут пытаться сохранить за собой то, к чему стремились.

Какие бы обещания ни давали диктаторы в рамках соглашения, ни в коем случае нельзя забывать, что диктаторы могут обещать что угодно в целях добиться уступок со стороны демократической оппозиции, а затем грубо нарушить эти же соглашения.

Если демократы дадут согласие прекратить сопротивление в ответ на приостановку репрессий, они могут быть сильно разочарованы. Прекращение сопротивления редко приводит к сокращению репрессий. После устранения воздействия внутренней и международной оппозиции диктаторы способны сделать угнетение и насилие еще более жестоким, чем ранее. Распад народного сопротивления часто устраняет уравновешивающую силу, которая ограничивает власть и жестокость диктатуры. В таком случае тираны могут предпринимать действия против кого угодно.

«Так как тиран обладает властью ровно настолько, насколько нам не хватает силы противиться ей»,

— писал Кришналал Шридхарани.[5]

Там, где вопрос ставится по фундаментальным проблемам, для изменения положения в конфликте важно сопротивление, а не переговоры. Почти во всех случаях для лишения диктаторов власти сопротивление должно продолжаться. Успех в большинстве случаев определяется не переговорами о соглашении, а компетентным использованием всех наиболее соответствующих и мощных средств сопротивления. По нашему убеждению, наиболее мощным существующим средством для борцов за свободу является политическое неповиновение, или ненасильственная борьба, о чем подробнее говорится ниже.

Какого рода мир?

Если диктаторы и демократы ведут переговоры о мире, необходимо чрезвычайно четко мыслить, так как это чревато опасностями. Не все, кто употребляют слово «мир», добиваются мира, предполагающего свободу и справедливость. Подчинение грубому угнетению и пассивная уступка диктаторам, которые зверски обращались с сотнями тысяч людей, не является настоящим миром. Гитлер неоднократно призывал к миру, под которым он понимал подчинение его воле. Мир для диктатора часто означает ничего более, чем мир тюрьмы или могилы.

Существуют и другие опасности. В переговорах с благородными намерениями иногда путают цели переговоров или сам процесс ведения переговоров. Далее, демократические участники переговоров или иностранные эксперты по переговорам, приглашенные в помощь на переговорах могут одним махом обеспечить диктаторам легитимность на местном и международном уровне, в которой им до сих пор было отказано из-за захвата государственной власти, нарушений прав человека и жестокости. Без законного статуса, в котором они отчаянно нуждаются, диктаторы не могут продолжать править бесконечно. Сторонники мира не должны предоставлять им такого статуса.

Источники надежды

Как указывалось выше, лидеры оппозиции могут быть вынужденными вступить в переговоры из-за чувства безнадежности борьбы за демократию. Однако это чувство безнадежности можно изменить. Диктатура не является вечной. Люди, живущие под гнетом диктатуры, не становятся слабыми, диктаторам нельзя позволять оставаться у власти бесконечно. Аристотель давно отмечал: «Жизнь олигархии и тирании более коротка, чем у другого государственного устройства. Нигде тирания не существовала долго».[6] Современные диктатуры также уязвимы. Их слабости можно усугубить и таким образом расшатать власть диктатора. (Такие слабости более подробно рассматриваются в главе 4).

Современная история выявляет уязвимость диктатур и показывает, что они могут пасть в сравнительно короткий срок: в то время как десять лет, с 1980 по 1990 гг., понадобилось для свержения коммунистической диктатуры в Польше, в Восточной Германии и Чехословакии в 1989 г. это произошло в течение считанных недель. В Сальвадоре и Гватемале в 1944 г. понадобилось примерно две недели борьбы в каждой из стран, чтобы покончить с прочно укоренившимися жестокими военными диктаторами. Мощный милитаризованный режим шаха Ирана был подорван в течение нескольких месяцев. Диктатор Маркос на Филиппинах в 1986 был свергнут народной властью в течение нескольких недель, а правительство США быстро перестало поддерживать президента Маркоса, когда мощь оппозиции стала очевидной. Попытка переворота в Советском Союзе сторонниками старого режима в августе 1991 г. с помощью политического неповиновения была заблокирована в течение нескольких дней. Впоследствии, многие из народов, долгие годы находившихся под его властью, вернули себе независимость в течение дней, недель и месяцев.