От Диогена до Джобса, Гейтса и Цукерберга. «Ботаники», изменившие мир

Он не нашел ту возлюбленную, которая могла бы привести в норму его отношение к женщинам. Дамы считали Фридриха умным и интересным собеседником, но в лучшем случае они испытывали к нему сочувствие, потому что он постоянно болел и создавал впечатление неприспособленного к жизни человека, а такой мужчина вряд ли был способен разжечь сексуальное желание. Ницше всю жизнь оставался девственником. Когда коллеги затащили его в бордель в Кёльне, он испуганно сел за пианино и начал что-то наигрывать присутствующим дамам. Его меценатка Мальвида фон Майзенбург пыталась найти для него подходящую партию, но этим планам не суждено было сбыться. Как-то он влюбился без памяти в 21-летнюю Лу Саломе, ставшую впоследствии известной писательницей и психоаналитиком. Ницше находился в настоящей эйфории и выразил свой восторг в письмах: «Какие звезды свели нас вместе?» Он доверял ей самые интимные мысли и почитал ее. Однако далеко эти отношения не зашли, хотя философ надеялся на большее. В личных делах пишущий о сверхчеловеке Ницше был просто бестолковым, наивным и нерешительным, поэтому не выглядел ни привлекательным героем, ни выгодной партией.

В начале 1889 года в Турине Ницше настиг окончательный провал. Теперь он писал в письмах, что намеревается бросить в тюрьму Папу Римского, а также расстрелять Бисмарка и кайзера Вильгельма. Письма были подписаны «Дионисом» или «Распятым». Ницше танцевал голым в комнате отеля и требовал от хозяев снять со стен все картины, чтобы тот больше стал походить на храм. Ночами он неистовствовал, а днем читал монолог на тему, почему он преемник «мертвого бога». В итоге хозяева вызывали полицию, потому что на улице начиналась суматоха. Неизвестно, правда ли, что он, как рассказывают, из жалости упал на шею лошади, которую бил кучер. Другом животных он точно не был.

Проблемы с психикой тем временем обострились. С ним уже невозможно было разговаривать. Его друг Франц Овербек писал: «Он, несравненный мастер выражения, был не в состоянии самостоятельно передать свой восторг иначе, как в тривиальных выражениях или через какие-то безумные танцы и прыжки».

В биографиях Ницше его психический надлом объясняют в основном следствием заболевания сифилисом, но подтверждения этому нет. На это заболевание в многочисленных письмах общительного философа не найти и намека. Наоборот, все указывает на то, что у философа была опухоль мозга рядом с правым зрительным нервом. Этим объясняются постоянные головные боли с правой стороны, а также нарушение зрения: еще задолго до душевного расстройства Ницше практически ничего не видел правым глазом.

В конце концов лежачий тяжелобольной Ницше был доставлен к матери. Франциска самоотверженно ухаживала за ним до самой своей смерти в 1897 году. После этого философа отвезли на виллу «Зильберблик» в Веймар, которую ему подарила поклонница. Он не мог ни ходить, ни говорить, но боли оставили его, и, казалось, ему стало лучше. Его друг, композитор Петер Гаст, писал: «Ницше, одетый в белую фланелевую рубаху, отдыхал весь день на диване, выглядел неплохо. Он стал очень тихим, на все смотрел вопрошающим взглядом. Когда я наиграл для него на пианино Pria che spunti in ciel l'aurora Чимарозы, казалось, он как будто вынырнул из омута своих глубоких мыслей: он стал отстукивать ритм рукой».

Покой Фридрих Ницше нашел только тогда, когда его наконец отпустил неугомонный и чересчур восприимчивый дух, сделавший его великим философом. Трагедия! Все-таки его судьба доказывает, что необязательно быть сильным и крепким, с точеной фигурой и пользоваться успехом у женщин, чтобы достичь вершин. История культуры человека, к счастью, имеет иные примеры. Для ботаников этого мира данная мысль вполне может стать утешением. Хотя большинство из них в этом не нуждаются, потому что и без утешения они могут быть счастливы.

Людвиг Витгенштейн: мыслитель из Кембриджа

У Витгеншейнов все получилось. Карл, глава семьи, состоящей из десяти человек, заработал миллионы на черной металлургии и теперь проживал в шикарном дворце, построенном в центре Вены, где принимал таких почетных гостей, как Брамс, Малер и Штраус. Свое богатство патриарх заработал потом, кровью и везением, и в нем не было ни толики чопорности. В Вене без намека на лесть его называли «австрийским американцем».