От добермана до хулигана. Из имен собственных в нарицательные

Буреломные леса Карелии – не веселые поля Лотарингии. Огневые точки не высились на пригорках, чтобы враги боялись. Нет, они были хорошо замаскированы самой природой. По таежным болотам пушку не протащишь. По гранитным валунам на танке не прорвешься. А лес – хорошее прикрытие сверху от самолетов. Основными огневыми точками на линии Маннергейма были пулеметные гнезда; перед каждым дотом – минные поля и противотанковые заграждения. Когда в конце 1939 года в Финляндию одно за другим пошли «миролюбивые» предложения Советского Союза отодвинуть границу в Карелии на 100–150 километров северо-западнее, у маленькой республики была возможность от этих предложений отказаться.

Дальнейшее развитие событий было абсолютно предсказуемо. Еще осенью 1939 года, Сталин, принимая финскую правительственную делегацию, прямо заявил (а может быть, предупредил):

– Хорошо понимаю, что вы хотите остаться нейтральными, но уверяю вас, что это невозможно. Великие державы просто не позволят.

В сентябре 1939 года Красная Армия захватила восточные районы Польши, воевавшей в это время с Германией. Официально этот захват представлялся как поход по освобождению трудящихся Западной Украины и Западной Белоруссии, стенавших под игом «польских панов». На «освобождение» потребовалось две недели. В Кремле было решено, что и маленькую Финляндию можно будет одолеть приблизительно в эти же сроки.

Быстрой победы не получилось. Собственно говоря, вообще победы не получилось, хотя в феврале – начале марта 1940 года линия Маннергейма была прорвана и красноармейцы вышли к Выборгу. Красная Армия потеряла за три с половиной месяца войны более 130 тысяч человек убитыми. При этом потери финской армии были в 5–6 раз меньше. Стратеги Красной Армии принялись описывать линию Маннергейма как абсолютно неприступную. А Маннергейм в своих воспоминаниях преуменьшает мощь пограничных укреплений на границе с Россией, стремясь тем самым подчеркнуть героизм финских солдат.

В январе 1924 года генерал Маннергейм, уже глава независимой Финляндии, объявленный в Советской России «кровавым белогвардейским палачом», тайком приехал в Москву. Он стоял в многочасовой очереди на морозе, чтобы войти в только что воздвигнутый мавзолей Ленина на Красной площади и почтить память человека, подписавшего декрет о независимости Финляндии.

Перед отъездом в Финляндию Маннергейм обвенчался со своей давно любимой женщиной, балериной Екатериной Гельцер; венчание провел, кстати, опальный патриарх Тихон. Их общий сын, Эмиль, был уже за границей – мать вывезла его в Швейцарию в 1909 году, когда поехала на гастроли в Париж. С тех пор мать и сын больше не встретились. Да и повенчанные муж с женой тоже расстались навсегда, хотя прожили потом достаточно. Обо всем наверняка было известно в ОГПУ, НКВД и т. д. Может быть, Сталин надеялся, что Маннергейм будет уступчивее, зная, что судьба жены находится в руках вождя. Но тот по-прежнему защищал независимость своей страны, хотя принял все меры, чтобы надежно укрыть от советских агентов сына Эмиля, а позже и внука.

Полет валькирии

Андре Мажино был вполне чистосердечен в своем желании оградить любимую Францию неприступной линией крепостей. И настолько неудержим в этом желании, что даже опыт только что прошедшей Первой мировой войны его не убедил. А опыт показывал: отсидеться за «забором» все равно не удастся – любую броню можно сломать, любую стену можно пробить. И всегда для этого отыщется соответствующее орудие.

Уже в августе 1914 года немецкие войска успешно применили техническую новинку: самые большие по тем временам осадные пушки. Фантастические орудия, казалось, были придуманы французским писателем Жюлем Верном. Такую пушку в разобранном виде привозили на заранее подготовленную позицию и собирали там. Обслуживал ее целый полк – около 1 000 человек. Но по расчетам немецких военных, подобные расходы должны были себя оправдать. Огромные снаряды весом в 820 килограммов при прямом попадании разносили вдребезги любые укрепления и артиллерийские казематы. Стрельба могла вестись с расстояния 10–15 километров, то есть фактически из-за горизонта. Следовательно, могучее орудие было вне досягаемости обычной фронтовой артиллерии.

Пушка в романе французского фантаста предназначалась для обстрела Луны. Реальный артиллерийский монстр был использован немцами для разрушения укреплений бельгийских крепостей Льеж и Намюр, а в феврале 1916 года несколько таких пушек обстреливали французские позиции при прорыве фронта под Верденом.