От Дона до Берлина

24 апреля. Шел восьмой день великого завершающего наступления. Гвардейцы 57-й дивизии на окраине Берлина. Путь от Одера был очень тяжелым; он потребовал немало сил и многим стоил жизни. Воины не спали сутками, ели на ходу. Но неиссякаемая энергия и боевой дух наших солдат и офицеров вели вперед, к победе.

25 апреля. На рассвете — штурм Берлина. В частях и подразделениях дивизии состоялись партийные и комсомольские собрания, короткие митинги. Парторг 2-го стрелкового батальона 170-го гвардейского стрелкового полка гвардии старший лейтенант Владимир Степанович Морозов пришел к солдатам первой роты гвардии капитана Георгия Павловича Ермолаева, где встретился с кандидатом в члены партии И. Н. Султановым.

— Я вас ожидал, товарищ парторг, — сказал он. — Вот примите заявление. — Офицер развернул надвое перегнутый лист бумаги и прочитал: «Прошу принять в члены партии. Хочу войти в Берлин коммунистом».

Члены бюро единодушно приняли в партию передовых воинов батальона И. Н. Султанова и И. И. Щеголева.

Комсорг 1-го батальона 174-го гвардейского стрелкового полка Иван Александрович Брыкин созвал членов комсомольского бюро, комсоргов рот и каждому дал конкретное задание.

Массово-политическая работа, проведенная партийными и комсомольскими организациями перед боем, воодушевила воинов, подняла их боевой дух.

Берлин…

Советские воины вступили на улицы города, откуда фашистские выкормыши ринулись в поход против всего мира, где еще недавно гитлеровцы орали: «Хайль Гитлер»…

Упорные бои продолжались. Берлинские улицы перекрыты баррикадами, противотанковыми ежами, перевернутыми трамваями, изрыты рвами, на них много дзотов, дотов. Но ничто не в состоянии задержать советских воинов.

Соединения Советской Армии, взламывая оборону врага, медленно, но уверенно продолжали продвигаться вперед. Расчет Гитлера на затяжные уличные бои рушился с каждым часом, как рушились здания фашистского логова — Берлина.

Гвардейцы 57-й дивизии в ожесточенных боях захватывали дом за домом, а в доме — этаж за этажом. Все неудержимо рвались к рейхстагу.

Берлин пылал в огне. Черный дым гигантского сражения затянул небо, скрыл солнце. Городская черта Берлина пройдена. Гвардейцы ведут бои в развалинах городских кварталов. В городе нет прямой линии фронта. Бои возникают всюду: впереди, на флангах, в тылу…

25 апреля войска форсировали Ландвер-канал — клещи двух фронтов сомкнулись, Берлин был окружен.

Подразделения частей 57-й дивизии ведут бои согласованно и умело. Фашисты, засевшие в развалинах строений, в подвалах, на чердаках, ведут отчаянный огонь. Большая группа врага, оборонявшая мост через канал, отброшена, но дальше возведены баррикады. Лишь посредине оставлены проезды для машин. Воины 170-го и 174-го гвардейских стрелковых полков пытаются проскочить баррикаду, но шквальный огонь врага преграждает им путь.

На помощь пехотинцам пришли артиллеристы. Огнем прямой наводкой они уничтожают врага на баррикадах. Подразделения все дальше продвигаются вперед.

Всюду развалины, проломы в зданиях. Жить невозможно, зато обороняться здесь хорошо. Фашисты учли эту особенность и полностью использовали ее. Всюду, где только возможно, поставлены пушки и пулеметы. Но это не страшило гвардейцев, потому что они имели богатый опыт ведения уличных боев.

Оглушительный свист и разрывы снарядов на мостовой. Артиллерийские выстрелы следуют один за другим.

— Откуда быот? — обращается командир расчета к наблюдателю.

— Из нижнего этажа, правое окно, — доложил наблюдатель.

До цели триста метров. Артиллеристы быстро выкатили орудие и с ходу открыли огонь. Первый снаряд разорвался позади дома, второй — прямое попадание. Орудие с прислугой уничтожено. Взводы стрелков и автоматчиков проскочили баррикаду и овладели развалинами дома.

Под развалинами одной из арок потягивает сигару гвардии рядовой Федор Тихонович Быков-ский. В трех кварталах от него сражается его батальон.

Подъезжает Герой Советского Союза гвардии полковник Дронов, командир 170-го гвардейского полка.

— Из второго батальона? — спрашивает гвардии п. олковник рядового. — Почему вы здесь?

— Фашистов караулю, — отвечает солдат. — Комбат приказал: если выбросят белый флаг, взять в плен.

— А если не выбросят? — допытывается полковник. Солдат удивленно смотрит на командира.

— Не может этого быть, — отвечает гвардеец. — Нас тут четверо, не сдадутся — штурмовать будем.

В руках гвардейцев Антальский вокзал. Канал форсирован. 570 фашистов сдались в плен. 2-й батальон 170-го полка наступает вдоль широкой улицы. Два автоматчика останавливаются на углу. Один с трудом читает длинное название улицы на немецком языке. Через плечо спрашивает второго:

— А та, на которой рейхстаг, как называется?

— Не знаю, давай вперед.

30 апреля. Развалины немецкой столицы сотрясаются от залпов. Из подвалов выходят с поднятыми руками фашисты. Заросшие, грязные, в рваных шинелях.

— Гитлер капут!

— Русиш плен.

Комсомолец Герой Советского Союза гвардии сержант Филипп Дмитриевич Разин, дошедший от Дона до Берлина, показывает на пленных, смеется:

— Ручные стали. В плен захотели.