От экватора до полюса. Сборник рассказов

Начинаю копать землю лопатой, хочу сорняки отбросить в сторону и смотрю, чтоб в трясогузку не попасть, потому что она совсем рядом со мной скачет и чивикает будто голосом моей жены сказать хочет: "Ну, чего останавливаешься? Только начал ведь. А устал, так пойди в беседку отдохни от солнечного жара". "Да я, – говорю, – не устал вовсе" и продолжаю врезаться в мягкую от прошедшего дождя землю. Трясогузка буквально по пятам за мной следует, изредка лишь отлетая наверх. Заберётся там под шифер, поговорит со своей подругой, которая в это время птенцов ожидает, и назад ко мне летит.

Тогда-то мы и начали понимать, что работаем для трясогузок на их родовом участке, помогаем им корм добывать. Так как вырастет что у нас или не вырастет, всегда под вопросом, который погода решает, зато трясогузок точно накормим. Потому они и прилетают каждый год к своему дому и устраиваются на том же самом излюбленном месте над нашим окном под крышей. И уж тут никто им помешать не может: ни заяц, который толь-

ко внизу капусту нашу ворует, ни даже белка, прижившаяся на той же крыше, но с другой стороны дома.

И это надо видеть, как гордо вышагивают трясогузки по своей территории, никого надолго сюда не пуская. Бывает, конечно, залетит одна-другая мелкая птаха, клюнет скоренько мошку или жучка какого, и тут же улетает в лес. Сюда и большая сорока заглядывает. Посидит на заборе, покричит на проходящего мимо чёрного кота и порой вдогонку за ним улетает. Трясогузки тоже не сидят сиднем на одном месте – прогуливаются то в лес, то к маленькой речушке, что поблизости пробегает, но обязательно спешат назад к своему дому, который порой и отстаивать приходится.

Стоим однажды мы с женой возле беседки. Тут у нас петрушка, лук, редиска да морковь ровными грядочками красуются. А по дорожке трясогузка вышагивает. Вдруг –фр-р-р – какая-то непонятная для нас птица раза в два крупнее нашей трясогузки слетела сверху, крылья растопырила и трепещет ими прямо перед трясогузкой, стараясь её напугать. Разгадать, что за птица мы не разгадали, уж очень неожиданным был налёт. А мне она в этот момент напомнила морского ерша, расставившего грозно плавники, чтобы уколоть ими противника.

Страшной показалась птица, но вот что удивительно. Трясогузка, хоть и мала птаха, но то ли чувствовала, что мы рядом, то ли знала, что дома и родные стены помогают, а только ничуть виду не подала, что испугалась. Повернулась к налётчице и спокойно так шажок вперёд сделала. Клювик-то остренький, сама вся гладенькая, аккуратненькая против взъерошенного противника, зависшего в воздухе. Ну, тот и отлетел, да не совсем, а что бы сделать круг и снова напасть.

Если бы были у трясогузки уши, я бы сказал, что она и ухом не повела на второй налёт. Так же невозмутимо сделала ещё шажок вперёд, и как ни трепетали устрашающе крылья обидчика, а пришлось опять улетать. Но бой не закончен. Пошла неуёмная птица на третий заход. "Фр-р-р, фр-р-р", – шумят крылья, распущенные парусами, да что уж там, никто их не боится. Трясогузка даже не покачнулась, ни шагу назад не отступила, вперёд и только. Так обидчик и улетел ни с чем.

А мы стояли, как зачарованные, глядя на нашу прекрасную смелую трясогузку. Честное слово, на такого хозяина и работать приятно. А вы говорите в городе лучше. Нет – только на природе.

Сказка о том, как работник нового русского наказал

Встретились как-то в разгар перестройки на Пушкинской площади работник подмосковного совхоза-миллионера и будущий новый русский. Тогда часто собирались люди в Москве посудачить о том, что в стране происходит и чего можно от перестройки ожидать. Все вокруг говорят, старое ругают, а что впереди будет, вроде, никто и не знает.

– Чую я, – говорит работник, – ничего хорошего для народа из этой затеи не выйдет.

– А почему? – возражает будущий новый русский. – Хорошая жизнь для всех ожидается.

– А что может быть хорошего при капитализме? Бедный будет гнуть спину на богатого. Вот ему и будет хорошо.

– 

Ну, зачем же так? – опять не согласился будущий новый русский. – Я буду получать хорошие деньги. Вы придёте ко мне сделать что-то, и я вам тоже заплачу хорошие денежки. Вот и окажутся все довольны.

– 

А почему вы решили, что я к вам приду, а не вы ко мне? – поинтересовался сразу работник.

– 

Это уж как получится, – рассмеялся будущий новый русский. Но он-то знал, как получится.

Так оно и вышло. Закончилась перестройка тем, что будущий новый русский скупил за бесценок заводики, фабрики, земли бывших колхозов, создал крупные корпорации, положил крупные деньги в зарубежные банки и стал теперь не будущим, а настоящим новым русским, что по заграницам разъезжает, да долларами постели себе устилает, чтоб спать было мягче.

Но вот купил он себе однажды по случаю земли бывшего совхоза-миллионера, который на после перестроечных хлебах полностью разорился оттого, что продукцию его не стали покупать, а завозили в Москву всё больше те же товары из разных америк и англий.