От Ельцина к...?: Хроника тайной борьбы. Книга 1

Своего рода детонатором этой реакции послужило предложение первого вице-премьера Б. Немцова «навести порядок» в естественных монополиях и последовавшие за этим конкретные акции правительства в отношении РАО «ЕЭС России» и РАО «Газпром».

Хотя, как отмечалось в совместном заявлении правительства РФ и Международного валютного фонда, речь шла лишь о вычленении из естественных монополий производств, таковыми не являющимися, все понимали, что за этим стояли далеко шедшие по своим политическим и экономическим последствиям для России замыслы.

Некоторые аналитики полагали, что этим могло быть положено начало самой разрушительной для российской экономики акции, конечной целью которой было расчленение РАО «Газпром» на 23 газовые компании, наделенные правами самостоятельных хозяйственных структур с возможным последующим образованием на их основе четырех-пяти новых корпораций по региональному признаку.

В результате проведения такого рода демонополизации Москва практически лишилась бы важнейшего рычага своего влияния в сфере международных отношений в диалоге с Западом.

Дробление газового монополиста, по мнению многих экспертов, привело бы лишь к удорожанию газа для производителя и, следовательно, для потребителя, и сделало бы его добычу нерентабельным. Это привело бы, в свою очередь, к тому, что функционировавшие российские предприятия встали бы окончательно.

Из двух «китов» в прошлом советской, а ныне российской экономики, один  — военно-промышленный комплекс  — уже был разрушен. Подошла очередь последнего  — топливно-энергетического.

РАО «Газпром»  — одна из немногих структур, которая сохранила объемы добычи и реализации газа  — не только обеспечивала внутренние потребности страны, но и приносила устойчивые валютные доходы.

Она по сути бесплатно снабжала энергоносителями неплатежеспособные агропромышленный и военно-промышленный комплексы, предоставляла населению бесплатно фактически каждый второй кубометр газа. В должниках у «Газпрома» числился 61 субъект Федерации. Таких неплатежей не выдержала бы ни одна компания в мире, и только масштабы «Газпрома» позволяли ему выжить.

По мнению некоторых экспертов, были основания считать, что А. Чубайс и Б. Немцов говорили не всю правду о естественных монополиях.

Б. Немцов в программе «Итоги» заявил о долгах РАО «Газпром» перед федеральным бюджетом на 14,9 триллионов рублей. Сумма, в самом деле гигантская, если не считать задолженности потребителей перед «Газпромом» на сумму почти в пять раз большую, из которой львиная доля приходилась как раз на бюджет.

Сальдо расчетов с бюджетом у «Газпрома» всегда было положительное, и Б. Немцов не мог не знать этого хотя бы в силу того, что та же Нижегородская область регулярно не платила за поставки газа, как и многие другие регионы.

Умолчал Б. Немцов и о функции «второго бюджета» (скрытого субсидирования населения), которые выполняла газовая монополия, и об отсутствии основного признака «неправильного» поведения монополии, выражавшегося в сверхвысоких ценах. В России давно уже цены на подавляющую часть товаров достигли международного уровня, чего нельзя было сказать о газе или об электроэнергии. Немцов также умолчал о четвертой российской естественной монополии  — нефтетрубопроводной компании «Транснефть», разговоров о которой старательно избегали. Видимо, потому, делали выводы наблюдатели, что «Транснефть» напрямую была связана с бизнесом крупнейших западных нефтяных компаний, работавших в России.

Все это, по мнению аналитиков, подтверждало версию о том, что речь шла о новом витке гигантского передела собственности, затеваемого на российской политической сцене, или, по меньшей мере, борьбе за контроль над отраслью.

Причинно-следственная связь между деятельностью «Газпрома» и попытками его разрушить становилась все более прозрачной. Уже на официальном уровне говорилось, что главным инициатором осуществления жестких мер в отношении «Газпрома», как и компании «ЕЭС России» и МПС, был Международный валютный фонд, выдвинувший в качестве одного из основных условий предоставления кредитов России именно проведение антимонопольной политики.

Российское правительство, находившееся в. жесточайшей зависимости от МВФ, вынуждено было под его давлением еще в 1995 году применить к «Газпрому» санкции, существенно уменьшавшие прибыль последнего. Был упразднен стабилизационный фонд, повышен акциз, сняты налоговые льготы.