От фракционности к открытой контрреволюции. Нарком НКВД свидетельствует

Все расчеты зиновьевцев основывались на том, чтобы, оставаясь внутри партии и сохранив свои кадры, при благоприятных условиях добиться изменения политики партии и прийти к руководству. Отсюда двурушничество – основа основ всех их взаимоотношений с партией. Ложь и обман партии не только не осуждаются, но признаются как особая добродетель.

Об этой двурушнической, предательской тактике говорят все разоблаченные за последние годы зиновьевцы. Вот что, например, заявил на следствии по делу об убийстве товарища Кирова, Каменев в отношении позиции зиновьевцев на XV съезде партии и непосредственно после него:

“В момент составления и подачи заявления к XV съезду партии ни я, ни мои тогдашние единомышленники не стояли на точке зрения партии и не признавали безусловной правильности партийной линии и партийного руководства в борьбе против нашей группы. Наоборот, признав в своем заявлении свое «подчинение» партии, мы надеялись на самом деле, что наша «линия» в конце концов восторжествует и что мы еще вернемся к руководству партией»[29].

Об этом же говорил и другой руководитель зиновьевско-каменевской группы Г. Евдокимов.

«Задачу врастания в партию мы понимали своеобразно не в смысле разрыва с нашим прошлым, а в смысле обмана партии, заявляя одно, а делая другое»[30].

Один из активнейших зиновьевцев Дмитриев на этом же следствии показал, каким образом осуществлялась установка Зиновьева и Каменева на двурушничество в их организации:

«Заявления, которые мы после нашего исключения из партии XV съездом подавали, начиная от отказа от фракционной работы, продолжая признанием правильности линии партии и кончая осуждением своей оппозиционной позиции и клятвами в верности руководству партии – все это от начала до конца было маневром, рассчитанным на возвращение в партию, на сохранение зиновьевских кадров, на продолжение своей контрреволюционной работы против партии в новых изменившихся условиях. Этими соображениями мы и руководствовались, когда после нашего исключения из партии мы составляли эти заявления. Эти положения были сформулированы Зиновьевым, Каменевым и др. и передавались в качестве директивы зиновьевского центра»[31].

Такова позиция, которую заняла зиновьевско-каменевская группа и ее вожди непосредственно после XV съезда партии. Эта особая двурушническая тактика не всегда проходила гладко. Некоторым из зиновьевцев она казалась неприемлемой. В частности, в этот период от основной группы зиновьевцев откалывается небольшая группа, главным образом, бывших комсомольских работников, которые настаивают на продолжении открытой борьбы против партии, считая заявление Зиновьева, Каменева и др. о вступлении в партию позорным и капитулянтским. Это так называемая группа «безвожденцев». Несмотря на свою малочисленность, эта группа все же представляла ценный актив для зиновьевцев. Зиновьев и Каменев принимают все меры к тому, чтобы убедить эту группу в необходимости вступления в партию с двурушническими целями. Они принимают все меры к тому, чтобы воздействовать на «безвожденцев» и заставить их написать заявление в ЦК о правильности линии ЦК.

Когда некоторые из них начинали сомневаться в допустимости такого двурушнического акта, Зиновьев в январе 1928 г., по заявлению арестованного Ромма, отвечал им: «Большевики в свое время входили в такой хлев, как дума, Бадаев крест целовал, а вы в борьбе хотите выглядеть чистенькими».

В результате этой обработки молодых «безвожденцев», Зиновьеву и Каменеву удалось склонить большинство из них к вступлению в партию в двурушнических целях. Цинизм этого двурушнического акта виден из следующей характерной детали. Когда группа молодых «безвожденцев», в том числе Румянцев, Котолынов, Тарасов и др. подавали заявления в ЦКК о восстановлении их в партии, они согласовывали текст своих заявлений с Зиновьевым и Каменевым. Каждое изменение в тексте заявления, предлагавшееся ЦКК, – немедленно согласовывалось и редактировалось Каменевым. «Торговля» за каждое слово заявления была настолько напряженной, что подавшим пришлось до десятка раз бегать за санкцией к Каменеву.

В течение лета 1928 года вожди оппозиции и подавляющее большинство зиновьевцев, в том числе и «безвожденцы», были восстановлены в партии. Их заявления, в которых они отказываются от фракционной деятельности, осуждают свои антипартийные взгляды и отмежевываются от Троцкого, были признаны ЦКК удовлетворительными. Маневр зиновьевцев, проделанный с целью сохранения своих кадров от разгрома, удался.

Обманув доверие партии чудовищным актом двурушничества и сохранив свои кадры, Зиновьев и Каменев непосредственно после восстановления в партии бывших оппозиционеров развивают бешеную деятельность по налаживанию связей и созданию организации, наиболее приспособленной к новым условиям борьбы против партии.

Одновременно с двурушническим возвращением в партию Зиновьев к Каменев также как и троцкисты подготавливали условия для создания центра за границей, чтобы оттуда вести работу против СССР.