От голубого к черному

Он сказал это так, будто спрашивал, все ли у меня хорошо. Я пожал плечами. За окном небо потемнело от дождя.

Стоурбридж находится на западе от Южного Бирмингема. Прямая дорога ведет через вереницу плотно застроенных районов, сливающихся с городами Черной страны: Бирвуд, Куинтон, Крэдли, Лай. Похоже на просматривание семейного альбома. Дождь стучал по окнам машины. Новые дороги прорезали чернеющий индустриальный ландшафт.

— Почему Карл пришел к тебе? — спросил я.

Джеймс посмотрел на меня, затем уставился на дорогу.

— В память о старых временах, наверно. Стефан женился, а я так и не сподобился. Что Карл тебе рассказывал о нас?

— Он говорил, что вы были его друзьями в школе. Единственными людьми, кому он рассказал о Дине.

— Ты ему поверил?

— Нет.

Джеймс молча вел машину. В фабричных окнах горели огни. Скоростное шоссе забито машинами, но улицы были пусты. Я узнал высокие окна стекольного музея в Стоурбридже. Джеймс въехал на маленькую, почти пустую автостоянку, обрамленную двумя кирпичными стенами и задней стеной фабрики. Вентилятор медленно крутился прямо у нас над головами.

Мы прошли по дорожке, что соединяла задние дворы домов и заканчивалась у моста через канал. Каменные ступени вывели нас на подвесной мостик, который я сразу узнал. Хотя отсюда он выглядел по–другому. Склонившиеся деревья поливали нас сильнее, чем небеса. Какие–то изваяния, закутанные в пластиковые дождевики, поддерживали балки, уходящие в грязную воду. Справа, за полоской запущенного леса, слышалось бормотание реки. В прошлом году мы были здесь позже, сейчас же было немного холоднее, немного грязнее и менее зелено.

— Не существует такой штуки, как подлинная история, — сказал Джеймс. — У всех свой угол зрения. А пока ты ребенок… ты не видишь ничего интересного в будущем. Это как в кино, ты ждешь, когда начнутся титры. Но их нет. Ты любил Карла?

— Да, — сказал я. — Любил. Но этого было недостаточно.

— Мне жаль.

Мы дошли до металлической решетки над переполненным каналом, земля была болотистой и вонючей от гнили. Джеймс молчал, уставившись на плотную листву.

— Я учился в младшей школе с Дином, — сказал он. — Мы даже приятельствовали. Он всегда был тяжелым парнем. Расистом и все такое. Если он заводился, ему нужно было кого–то избить. Но он был чудным. Очень молчаливым.

— Мы перешли в общеобразовательную школу, думаю, тогда–то у Дина поубавилось уверенности. Все эти ребята постарше могли размазать его по площадке. Сперва он несколько раз подрался. Мы с ним затусовались с немецким парнишкой по имени Стефан. Ходили в камуфляже, подались в кадеты, но нам наскучило все время маршировать туда–сюда. Затем появился этот странный ирландский пацан, Карл Остин. Он был язвительным маленьким засранцем, по правде сказать. Так смотрел на тебя, что сразу же хотелось ему вмазать.

— В те дни все не любили ирландцев. Понимаешь, о чем я? Как раз после взрывов в Бирмингеме. После того как они посадили шестерых ублюдков, люди говорили, что они все помогали им. Я думал, ну и что? Они могут посадить всех до одного долбаных Пэдди, и я буду только рад. Так что мы несколько раз отделали этого Карла, порвали его хорошенькую белую рубашечку, сбросили в канал. Нам со Стефаном этого было достаточно. Но не Дину. Он стал как одержимый. Мы думали, он убьет засранца. Я сказал Стефану: «Что мы будем делать, если он пристукнет этого Мика, а мы окажемся сообщниками?»

Но этого не случилось. Мы стали старше, начали встречаться с девочками. Все мы, и Дин тоже. Дин занялся политикой. Ошивался с парнями из Национального фронта. Но, по–моему, они его немного пугали. Ему нравилось видеть своих врагов перед глазами. Он тащился с Инока Пауэлла, собирал вырезки из газет про него. Типа это был его герой. Вот тогда–то я и начал подозревать, что с ним не все ладно.

Джеймс замолчал и направился к деревьям. Земля под нашими ногами была мягкой, вязкой. Он привел меня к расчищенному участку с заброшенным домом и полуразрушенной мастерской. Я больше не слышал реку, ничего вообще, ни единого звука. Воздух передо мной был опутан тонкими трещинами.

— Это случилось примерно в это же время года, — тихо сказал он. — В 1978–м. Мы со Стефаном гуляли вдоль канала. Уже темнело. И тут мы услышали эти звуки. Вроде как влюбленная парочка. За деревьями. Мы осторожно пошли на звуки. Стефан шел впереди меня. Вдруг он застыл на месте. Я посмотрел через его плечо и увидел двух педиков. Один трахал другого в задницу возле дерева. Я не смог сдержаться и рассмеялся. Тот, кого трахали, повернулся. Это был Дин. Затем я увидел, что другой парень — Карл. Я не мог поверить своим глазам. Я смеялся без удержу, хотя не видел в этом ничего смешного. Это была просто реакция. Стефан тоже начал смеяться.